5. Таиланд - Токио
.
Взмах весла, ветер
И брызги холодных волн.
Слезы на щеках.
Басё
Глава первая.
Никогда еще Нефрит не был так напуган, и никогда прежде он не чувствовал такого негодования. Никто не узнает, чего ему стоило не испепелить на месте этого безумца, посмелевшего выстрелить в Нару. Повелитель звезд почувствовал неладное задолго до того, как его вызвала Эрато. Он даже не побеспокоился о том, как это будет выглядеть со стороны - его своеобразные перемещения между этажами отеля. На Эрато он тоже злился, правда, недолго. Она молодец, и сориентировалась вовремя, и ругалась сейчас с представителями администрации отеля на чистом тайском языке, причем заворачивала такие идиоматические обороты, что все только диву давались. Девчонка построила всех: от главного менеджера до начальника охраны отеля. В данный момент они вяло оправдывались, словно были виноваты в чем-то именно перед ней:
И они появились. Местный врач, осмотрев подозреваемого, который уже пришел в себя, констатировал алкогольное опьянение и не исключил сотрясение головного мозга. Юмино быстро вывели в наручниках. Вид его был удрученным, он даже не попытался взглянуть на Нару… Криминалисты осмотрели место преступления, полицейский опросил свидетелей. Вся эта суета затягивалась, и только Нару, казалось, было все равно. Девушка сидела на подоконнике у раскрытого окна и курила. Причем курила своеобразно - вытаскивала из пачки сигареты, одну за другой, делала, от силы, две-три затяжки, и нещадно выбрасывала недокуренные сигареты в окно. Все, происходящее вокруг, словно ее не касалось. Обратив внимание на странное поведение "потерпевшей", полицейский спросил, не нужна ли ей помощь врача.
Нару повернула к нему голову, и удивленно приподняла брови, словно пыталась понять, что этому странному человеку от нее надо.
Никто, в принципе, не возражал. Эрато увела представителей закона, уловив желание своего господина. Они остались в номере вдвоем. Девушка молчала. Нефрит подошел и положил свою руку ей на плечо.
Нефрит молча наблюдал за этой истерикой, но ничего не предпринимал. Просто слушал. В кои-то веки Нару захотелось выговориться. Пусть выплеснет из себя эту боль. Быть чуть не убитой собственным, хоть и бывшим, мужем - случай не из приятных.
В ее глазах стояла такая неприкрытая боль, такое отчаяние, словно сама мысль о его гибели может привести к катастрофе. Из огромных серых глаз брызнули слезы… И Нефрит чуть не задохнулся от нахлынувших воспоминаний. Мгновения, предшествовавшие его смерти, никогда прежде не всплывали в памяти столь отчетливо. Перед ним сейчас сидела та самая Нару Осака, беззащитная девочка в оранжевой пижаме, которую он только что спас ценою собственной жизни. И она оплакивала его смерть, смерть своей любви. За какое-то мгновение Нефрит умер и воскрес вновь. Совершенно не к стати подумалось: а если бы в тот момент обстоятельства сложились как-нибудь по-другому? Он отбросил эти мысли. Что сейчас рассуждать? Прошлого ведь все равно не изменишь. "Я приношу несчастье мужчинам"… Как все-таки хорошо, что она не помнит того, как он умирал у нее на руках. Не надо, Нару-тян, ничто не повторяется дважды… И вовсе не ты виновата в этих смертях и страданиях. Если так рассуждать, можно запросто обвинить себя во всех бедах человеческих…
С этими словами он приблизился к ней и обнял. Это был совершенно невинный жест. Так мог брат обнять сестру, или отец - дочь. Он просто хотел ее успокоить, забрать ее боль. Но Нару уже не могла успокоиться. Пришлось ждать, просто ждать, когда все слезы вытекут.
Слезы кончились. С ними куда-то ушла боль… Осталась лишь опустошенность. Нару не хотелось сейчас ни о чем думать, не хотелось что-либо говорить, двигаться. Не хотелось ничего. Абсолютно ничего… Даже спать. Девушка попыталась освободиться из его объятий, Масато не возражал.
Она была напряжена как натянутая струна, готовая порваться от неосторожного прикосновения. Масато покачал головой.
Она слабо сопротивлялась, но в конечном итоге сдалась. Но даже алкоголь не приглушил это неприятное чувство внутри…чувство пустоты. Нару испугалась. И, видимо, что-то умоляющее проскользнуло в ее взгляде.
С этими словами Масато снял трубку телефона и набрал номер. Что он там говорил - бог его знает. Тайским языком он владел ничуть не хуже Минг Ли. Он вообще, казалось, говорил на всех языках мира. В данный момент Нару это не занимало. Ей даже не было интересно, что еще он придумал…
Они вышли на третьем этаже и очутились в массажном кабинете. Вообще-то среди ночи мало кому приходило в голову заняться столь полезной для здоровья процедурой, а потому здесь было абсолютно пусто. Нару удивленно посмотрела на Масато. В этот же момент из лифта вышла маленькая женщина, немолодая и невероятно жилистая. Она приветливо им улыбнулась.
Кано повела ее в один из кабинетов и закрыла за собой дверь. Нару покорно отдала на "растерзание" свое тело. Ее облачили в просторную шелковую пижаму, и уложили на массажный стол. Масато оказался прав. Настоящий тайский массаж - это то самое чудо, которое вернуло ей самообладание, дало почувствовать былую легкость и избавило от той гнетущей, мерзкой пустоты внутри. Сильные руки женщины, ее ласковый голос, приказы, мягко отдаваемые "клиентке", совершенно преобразили Нару. Словно сняли старую, задеревеневшую кожу и взамен дали натуральный китайский шелк. Казалось, все чувства обострились, тело словно оказалось в невесомости, даже незначительное головокружение, испытываемое при сильных движениях вдоль основных девяти жизненных линий тела, воспринималось своеобразным полетом. Ровно через час Нару почувствовала себя заново рожденной.
Масато ждал ее в холле. Нару, на которой теперь была просторная шелковая пижама, радостно ему улыбнулась.
После довольно продолжительного молчания, Нару резко развернулась и направилась к лифту. Масато пошел за ней. Двери лифта бесшумно сомкнулись, Нару нажала на кнопку своего этажа. Лифт медленно поплыл вверх. Масато стоял у зеркальной стены, противоположной дверям, и молчал. Нару расположилась возле дверей, повернувшись к нему спиной. Пятый, шестой, седьмой. Только гул двигателя, и стук сердца. Молчание. Восьмой, девятый,
десятый. Лифт остановился, двери разъехались. Она сейчас выйдет, а он, как всегда, поедет дальше… Сейчас она сделает шаг и двери за ней закроются… Она пойдет в свой номер, где некоторое время назад ее чуть не убили, где все еще виднеется след от пули, выпущенной в нее. Один шаг, вот только попрощаться и поблагодарить… Нару повернулась и попала в плен этих горящих синих глаз. Он молча смотрел на нее… Нет, он не просто смотрел. От этого взгляда у Нару закружилась голова. Надо было бежать, но дверцы кабинки сомкнулись. Еще несколько секунд тишины, прерываемой лишь биением сердца. Один шаг, всего один шаг, но не в пустоту и одиночество, куда сама судьба отрезала путь, а туда, к этому горящему взгляду… Он тоже сделал шаг, и остановившееся было время вновь пошло, но уже как-то по-другому.С каким-то отчаянием он притянул ее к себе, сжал в объятиях, словно боялся, что она еще может вырваться, в очередной раз ускользнуть… Нару вздрогнула и подалась к нему всем телом, услышала биение его сердца, ощутила на пересохших губах его поцелуй. Вверх, вверх, вверх. Теперь она не убежит. Нет-нет, от него невозможно убежать, от этого нового, едва выносимого ощущения…Самый последний этаж. Ноги Нару подкосились. Масато ловко подхватил ее на руки, не прерывая поцелуя…Идти она была
не в состоянии.Того, что творилось сейчас с ней, она не переживала еще не разу в жизни. В какой-то момент это даже напугало Нару. Вот только пути назад уже не было. Сейчас существовали только тепло его дыхания, вкус его поцелуя, его горячие руки и мягкий шелк его волос… Все это подчиняло ее волю, заставляло отказаться от того, что она знала и чувствовала до этого момента. Сейчас существовал только он и его абсолютная власть. Никогда раньше Нару не теряла над собой контроль в постели, но не в этом случае. Только не с ним…
Нару на мгновение открыла глаза. Как странно, он смотрел на нее так, словно не верил в реальность всего происходящего. Удивленный взгляд, новый поцелуй, требовательный, настойчивый, подчиняющий… И в этот момент Нару испытала именно то ощущение, которое так долго искала, с тех самых пор, когда впервые осознанно посмотрела на звездное небо: эту причудливую смесь восхищения и отчаяния, радости и боли. И через мгновение - волна наслаждения, накрывшая ее с головой, и еле сдерживаемый крик, только бы не задохнуться, только бы не утонуть. И новая волна, еще более сильная, опустошающая - восторг, горячими слезами вырывающийся наружу. И еще одна, приносящая странную зыбкую легкость, словно тело растворилось в пространстве, потеряло свои очертания и уже никогда не будет таким, каким оно было до сих пор. Как долго длилось это парение? Одну секунду и целую вечность… Один единственный момент, перечеркнувший всю предыдущую жизнь и возродивший для жизни новой…
Мир приобрел свои привычные очертания не сразу. Нару все еще не чувствовала своего тела… точнее, оно еще не подчинялось ей. Масато лежал рядом, опершись на локте, и смотрел на нее сверху. Нет, не просто смотрел, любовался… Именно так. Губы Нару дрогнули, пальцы прикоснулись к его щеке…
Глава вторая.
Это невозможно. Так не должно быть. Темный демон, Повелитель Звезд, один из Shitennou, Второй Лорд Темного Королевства не может испытывать того, что он испытывал в данный момент. Нежность, приятным теплом разливающаяся по телу при одном лишь взгляде этой смертной девушки, при одном лишь ее присутствии. Невероятно, непостижимо, неправильно! Как он смог это допустить? В какой момент Нару для него стала чем-то большим, чем потенциальный носитель жизненной энергии и просто привлекательная девушка, с которой можно неплохо провести время? Так, для разнообразия, чтобы совместить приятное с полезным. Ведь все эти месяцы он так и думал… Почему же сейчас не получается подумать о ней как об очередной победе? Как это бывало раньше, на протяжении многих жизней, на протяжении многих тысяч лет? Одно увлечение сменялось другим, было здорово, замечательно, волшебно… Но никогда раньше ему не хотелось полностью раствориться в другом существе, почувствовать его частью себя, дарить себя без остатка и ничего не требовать взамен. Нару, как тебе удалось это? Каким непостижимым образом ты смогла подчинить себе непокорного повелителя звезд? Такая слабая и, в то же время, такая сильная. Парадоксально! Как тебе это удалось?
Нефрит все еще не мог в это поверить. Сжимая в своих объятиях спящую девушку, он боялся заснуть, боялся, что этот сон исчезнет и от этой фантастической ночи ничего не останется. Очарование рассеется и унесется в бесконечность, к звездам. Нефрит усмехнулся… Звезды, поймавшие в ловушку своего повелителя.
Нару сейчас была рядом. Так близко... Земная смертная девушка, доверчиво прильнувшая к груди демона темного мира… Такой беззаботный сон, такая детская наивность, такая непростительная беспечность… Хрупкий цветок, который будет нещадно сорван и принесен в жертву Тьме…
"Хватит!" - Нефрит почувствовал, как совершенно непроизвольно сжались его кулаки. Ярость и протест, пришедшие на смену этим мыслям, несколько отрезвили демона.
"Просто был тяжелый день, на смену ему пришла невероятная ночь, вот меня и одолевают подобные сомнения… Все утрясется, все решится просто, как всегда… Это не то, о чем я думаю. Просто я очень долго ее добивался, просто мне было очень хорошо с ней в постели - это факт… Через некоторое время все вернется на круги своя, и я буду с улыбкой вспоминать это приключение", - внушал себе Нефрит.
Потом он поймал себя на мысли, что на ум стали приходить исключительно фразы Джедайта, и как бы ему не хотелось думать, что все войдет в привычное русло, и ничего сверхъестественного он к Нару не испытывает, облегчения это не приносило. Потому что это не было правдой…
В конечном итоге, устав от этой утомительной борьбы с самим собой, Нефрит провалился в сон, справедливо рассудив, что утро вечера мудренее.
"О, Боги, неужели проспала!" - с этой мыслью Нару открыла глаза и резко села на кровати. Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули лавиной.
"Мне все это не приснилось?" - удивленно посмотрела она на Масато. Он спал, лежа на спине и раскинув руки. Пышные каштановые пряди рассыпаны по подушке, на лице спокойствие. Крепкий сон победителя, сон сытого хищника… В который раз она невольно восхитилась его совершенной красотой. И за что боги даровали все это одному? На десятерых бы хватило, и еще бы осталось…
За окном занимался день. Нару, по привычке проснувшаяся в такую рань, только сейчас вспомнила, что сегодняшние съемки отменили. Может быть, стоит еще поспать? Она осторожно коснулась щеки Масато. Он улыбнулся во сне, но не проснулся. Она улыбнулась в ответ и осторожно соскользнула с кровати. Спать абсолютно не хотелось. Наоборот, хотелось двигаться, идти, бежать. Без дороги, далеко, к яркому солнцу, к этому беспощадно рождающемуся дню. Нару проворно оделась и тихонько покинула номер продюсера.
Надо было забрать одежду, оставленную вчера в массажном кабинете и вернуть им эту дорогую шелковую пижаму. Нару спустилась на третий этаж, переоделась и вернулась в свой номер. Поврежденная пулей стена заставила ее поморщиться. Ладно, не стоит думать об этом сейчас. После такой ночи…не стоит. Приняв душ и приведя себя в божеский вид, Нару вышла из гостиницы. Было так странно в одиночестве бродить по пустынным улицам Чианг-саен. В это время суток город обычно только засыпал. Прохладный ветерок, дующий с гор, приятно освежал лицо, трепал волосы, развевал подол легкого платья. Нару брела без какой-либо цели. В данный момент ее переполняли такие противоречивые чувства, что она просто не могла найти себе места. С какой радостью она впала бы сейчас в состояние забытья, чтобы не думать... Только бы не думать… Бесполезно. Снова и снова мысли возвращались к прошедшему вечеру, и последовавшей за ним ночи. Нару никогда прежде не испытывала такого огромного счастья, не чувствовала такой наполненности жизни... Никогда, до нынешней ночи...
Но что-то все же не давало ей покоя. И это "что-то" было невыносимым.
Почему все так, почему, когда какая-то проблема благополучно разрешается, жизнь ставит перед ней еще более крутую, более неразрешимую? Это напоминает вечные карабканья в гору, за которой находится еще одна гора. И так до бесконечности.
Прошедшая ночь была очередной такой вершиной. Но, как говорится, сердце на этом не успокоилось. Жизнь сделала крутой вираж, а мир для Нару не обрел гармонию и целостность. Напротив, вопросов и многоточий оказалось больше, чем ответов.
"Я же была морально готова к тому, что между нами произойдет? И вовсе не то, что Юмино чуть не встал на пути, меня сейчас мучает? Тогда что?" - оформились все ее смятения в одну, более-менее внятную мысль.
И ответ, совсем неутешительный: они провели вместе фантастическую, умопомрачительную ночь, но они не стали ближе друг к другу. Напротив, что-то такое происходит, что велит бежать ей от этого мужчины с еще большим рвением, чем прежде… Сомнения, сомнения… Они знакомы уже почти пол года, но Нару все так же ничего о нем не знает. Ничего… Его мысли, цели, намерения были покрыты мраком. Она знала о нем только тот минимум, который он позволил, чтобы она знала. Еще менее ясным было его отношение к ней. Нет, конечно же, он хорошо к ней относился, и от смерти спас - это чего-то да стоит. Но если подумать, отбросив всю романтику и сантименты… что она для него? Для этого странного человека, который полностью выбивается из всех стандартов. Все эти его "слишком"… теперь оказалось, что и в постели с ним слишком хорошо. До такой степени, что весь ее прежний опыт был перечеркнут напрочь.
О своих чувствах Нару в данный момент вообще боялась задуматься. Излюбленный прием знаменитой Скарлетт О'Хара - "я подумаю об этом завтра", сейчас был более чем приемлем.
"А может и не стоит об этом думать вообще? Может быть просто - жить, не сомневаясь и не рассуждая? Наверное, так и нужно поступить, потому что, в противном случае, можно запросто свихнуться", - решила для себя Нару.
Джедайт вернулся в Чианг-саен ранним утром. Все предыдущие дни он находился в родном Темном Королевстве, улаживая дела, которые накопились в его отсутствие. Он сразу хотел телепортироваться в номер Нефрита, но почувствовал, что повелитель звезд не один в своей спальне, а Джедайту вовсе не хотелось материализоваться там в неподходящий момент… Мало ли что? И вовсе не чувство врожденного такта двигало им. Просто на Земле вести себя надо было осторожно, тем более, выполняя подобную работу. А вдруг с Нефритом кто-нибудь из съемочной группы? Нечего пугать этих людей раньше времени…
А потому Джедайт просто решил прогуляться по утренней прохладе в одиночестве. Как раз можно было обдумать некоторые детали дальнейшей работы, произвести некоторые расчеты… Столько нереализованных возможностей в связи с этим фильмом еще оставалось… Нефриту, конечно, наплевать. У него есть Нару, от которой он получит энергии больше, чем Джедайт от всего кинопроката этой картины. А отставать от второго лорда не хотелось.
Мысли его прервались совершенно неожиданным образом. На набережной, в небольшом скверике Джедайт увидел Нару. Она слонялась явно без всякой цели… Точнее - металась. Джедайта удивило ее столь раннее здесь появление. Насколько он помнил, вчера имела место быть грандиозная гулянка по поводу окончания съемок, и так рано встать можно было только на работу…но она ведь и не работала.
Что-то в ее облике насторожило Джедайта. Что-то было не так… Явно не так. Она была здесь, но мысли ее витали очень далеко.
Джедайта это вывело из себя. Ну понятно, они с Нару находятся не в самых теплых отношениях, но важные новости почему бы не рассказать? Он ведь не последний человек на этих съемках. Какая она все-таки вредная…Джедайт не собирался сдаваться, вот только надо выяснить, что же с ней сейчас такое. Демон изменил зрение… и чуть не вскрикнул от неожиданности. Изучив ее ауру он увидел четкий отпечаток ауры Нефрита… Не может быть! Давно повелитель иллюзии не испытывал такого изумления. Так вот значит, кто был в спальне Масато Сенджойна. Ну наконец-то! Неужели это произошло! Джедайт в душе благодарил всех земных и темно-королевских богов. Они были вместе! Аллилуйя, наконец-то Нефрит успокоится.
Глава третья.
Нару не успела еще переступить порог своего номера, как сзади на нее налетел Масато.
Это было правдой. Проснувшись утром, словно от удара, и не увидев рядом с собой Нару, он почувствовал, как нехорошо сжалось сердце. Нефриту это показалось очень плохим знамением. Потому и прибежал в ее номер, чтобы убедиться, что все в порядке, что ничего не изменилось..
Он внимательно посмотрел ей в глаза. Нару замерла, боясь упустить ощущение, которое рождалось в душе под действием этого взгляда… Ощущение абсолютного счастья.
"Становлюсь параноиком, дожил", - досадливо подумал Нефрит, еще сильнее сжимая Нару в своих объятиях. Ну с чего он взял, что, несмотря на прошедшую ночь, все может начаться с начала? Нет, глупости, Нару не собирается от него убегать. Вот она, здесь, рядом, Нару…Она хотела сказать что-то еще, но он прервал ее поцелуем. Нару с готовностью ответила на его негласный призыв. Она чувствовала сейчас почти то же, что и он… Какими же смешными и нелепыми показались ей все страхи и сомнения, одолевающие ее с утра.
Телефон настойчиво звонил, уже несколько минут. Нару это надоело, и она решила все же снять трубку.
Нару подошла к подоконнику, на которой стоял телефонный аппарат, и сняла трубку.
В трубке что-то защелкало, и через мгновение Нару, услышав родной голос, просияла:
Нару отвернулась к окну, чтобы, не дай бог не выдать своего волнения Масато. Ей не хотелось всяческих вопросов с его стороны. Все-таки это ее семья. Пусть - бывшая. Это значения не имеет.
Она медленно отошла от окна и села на кровать.
Он обнял ее, зарываясь лицом в спутанные темные волосы:
Нару вздрогнула, пытаясь справиться с захлестнувшими ее эмоциями. Все-таки находясь с ним рядом ей было очень сложно контролировать себя. Сердце колотилось нещадно. Нару несколько раз глубоко вздохнула и произнесла:
Он быстро перехватил инициативу, завладев ее губами. Целовался он потрясающе.
Она действительно ужасно скучала. И билет был заказан, и съемки не терпели отлагательства. Однако все же Нару понимала, что несколько покривила душой. Не это было главным… То, о чем попросила ее мать Юмино, сильно ее озадачило… Нару просто не могла отказать в просьбе этой женщине. Интуитивно Нару понимала, что Масато, узнай он обо всем этом, не будет сильно обрадован. А поэтому, пусть уж он будет подальше. Сутки - не такой большой срок.
Он сносно общался на английском, что, в принципе, считалось редкостью. Нару успокаивало уже это. Но вот все остальное… Заметно было, с каким неодобрением он наблюдает за всеми ее действиями.
Комиссар, откровенно говоря, не понимал эту японскую актрису. С таким рвением защищать человека, который преследовал ее и чуть не убил… Впрочем, кто поймет этих японцев?
Нару не хотела здесь задерживаться. Окружающая обстановка угнетала. Еще больше угнетало чувство, будто она делает что-то…неправильное. Откровенно признаться - почему? Она просто способствовала более быстрому развитию событий. Юмино все равно бы депортировали на родину, рано или поздно, и там бы определили в клинику. Просто ее вмешательство, а точнее, ее положение, связи и деньги, ускорили это процесс…
Нару улыбнулась и расписалась на небольшом календаре со своим изображением.
Ее окликнули у самого выхода:
Нару задумалась. Что она теряет? Может быть действительно стоит попрощаться… Стоило поставить точку в этой упорной борьбе. Может быть, сейчас до него дойдет, наконец, что все кончилось. И кто знает, как его больная психика отреагирует на ее отказ… А на самом деле ей было просто жаль его. Всегда. Сейчас - особенно.
"Надо же, столько лет быть знакомой с этим человеком, сначала сидеть с ним за одной партой, позже делить с ним одну постель, чтобы лишь сейчас осознать, что же двигало всеми моими поступками эти годы. Жалость. Обычная жалость. Так просто…И так унизительно для Юмино. Кто знает, если бы я его не жалела, а по-настоящему любила, избежал бы он этого сумасшествия? Черт, опять он заставляет испытывать меня чувство вины… Нет, попрощаться надо обязательно. Это больше нужно для меня, чем для него…"
Он был сломлен. Нару это поняла сразу. Этот потерянный неподвижный взгляд, ссутуленные плечи, бледная кожа. Человек, который прекратил борьбу. Нару с трудом удалось не скривиться при виде бывшего мужа.
Нару покачала головой:
На самом деле она не поверила ни единому слову. Ей было просто досадно, что она согласилась встретиться с ним. Надо просто встать и уйти.
Нару понимала, что говорить с больным человеком так не следует. Мало ли что. Но ей сейчас хотелось сказать именно это. С каким-то, не свойственным ей, садистским наслаждением она проговорила эту фразу. И это была месть за все… За тот вечер, первого декабря, четырехлетней давности, за постоянные преследования, за частного детектива, за жуткий скандал в прессе, за попытку разрушить ее карьеру, за Итиро, который ни в чем не был виноват, за дуло пистолета, направленное в ее лицо, за выстрел, за то, что он пытается сейчас встать между ней и Масато, за то, что она испытывает к нему жалость. А самое главное, за то, что она никогда, никогда, никогда не простит Юмино того, что он существовал в ее жизни.
Он долго молчал, изучая свои руки. Потом поднял на нее глаза и чуть слышно произнес:
Глава четвертая.
Нефрит не вернулся в Чианг-саен на следующий вечер. Нет, его вовсе не задержали в Бангкоке неотложные дела, как он сообщил Нару по телефону. Это была очередная попытка доказать самому себе, что все намного проще, чем может показаться на первый взгляд. Что он запросто может обойтись без ее присутствия, что ему вовсе не обязательно лететь к ней на всех парусах, чтобы заключить в свои объятия, что все это глупости и бред, и Нару запросто можно заменить кем угодно. Но оказалось, что не все так просто.
Очень умелая тайская девочка, которую он снял на ночь, наскучила уже через час. Нефрит отпустил ее, заплатив за целую ночь. Бесполезно. Он не мог не думать о Нару. Другая женщина заменить ее не смогла. Расстояние в семьсот километров между городами не впечатляло. Спасительный сон не приходил…
Нефрит напивался в одиночку и проклинал все на свете. Около двух часов ночи он вышел на балкон. Ясная весенняя ночь открыла перед ним щедрое звездное небо. Звезды загадочно мерцали, приветствуя своего повелителя. Нефрит произнес заклинание, призывая свою магическую силу. Он услышал их, как обычно, заглядывая внутрь собственного сознания. Мелодия, нестройная вначале, быстро обрела привычную гармонию. Только он мог понять ее… Обратить неслышную никому музыку в слова и образы - это был его дар. Чудесный дар звезд. Звезды знали все…
Сейчас его мучил один единственный вопрос: что же делать дальше? Ответ был призрачным и показался звездному лорду издевательским. Звезды, огромные, яростные, горячие, живущие каждая своей особой жизнью, дали смутный ответ. "Умей ждать. Иногда победа - это поражение, но очень часто поражение чудесным образом преображает жизнь."
Вот так. Нефрит чертыхнулся и прервал контакт. Сколько раз он зарекался общаться со звездами на нетрезвую голову.
Возвратившись утром в Чианг-саен, Нефрит попытался найти Нару. В кафе, где обычно завтракали члены съемочной группы, он обнаружил только Мику и Эрато. Не подойти к ним было бы невежливо. Все-таки на Земле приходилось блюсти законы человеческого общества, как бы это не раздражало.
Нефрит проигнорировал ее вопросительный взгляд, последующий за приветствием. Эрато сразу, с первой секунды поняла, что ее господин не в духе и заранее сжалась. Какое бы панибратство с продюсером они не играли на Земле, ей, простой юме, не стоило забывать, кто в доме хозяин… Она молча продолжала пить кофе, предоставив общаться Мике.
Нефрит прищурился. Только Эрато могла заметить, что его недоумение сменяется возмущением. Юма приготовилась к худшему… Ведь она тоже ни о чем не сообщила милорду. И кому интересно, что он ее об этом не спрашивал? Сейчас он ее спросил. Молча… Эрато получила такой ментальный удар, что, будь она человеком, обязательно потеряла бы сознание. Но, так как она была юмой, девушка только побледнела.
Мика, которая не могла заметить своеобразного "общения" Масато и Минг Ли, хмыкнула и тряхнула головой:
Нефрит не стал задерживаться в кафе. Как же его взбесила эта новость. Он вспомнил последний разговор с Нару, когда звал ее с собой в Бангкок. Она отказалась под предлогом того, что не хочет отменять съемки, по маме соскучилась, в Токио захотела вернуться. И что? Как только он уехал, она тут же побежала помогать этому придурку, как будто это дело не требовало отлагательства. Съемки отменили, вовремя вернутся домой уже не получится, и от него эти новости она старательно скрыла. Забавно…
Нару тоже была не в духе. Воспоминания о прошедшем дне не способствовали подъему настроения. Съемки, отложенные по ее просьбе, сегодня затянулись, опять же, по ее вине. Она не могла сосредоточиться, срывалась, режиссер раздражался, короче, к концу дня все готовы были друг друга разорвать. Нару чувствовала себя виноватой. Из-за нее, точнее, из-за того, что она озаботилась вызволением из Таиланда Юмино, все теперь здесь задержатся. Настроения это не прибавляло никому.
Кроме того, Масато, который вернулся еще утром, не искал с ней встречи. Это было так для него нетипично, что Нару не находила себе места. Она чувствовала, что что-то изменилось после той ночи. Точнее, он изменился. Неужели сбылись ее самые мрачные прогнозы? Добился своего и охладел? Все может быть… Внезапно она поймала себя на мысли, что это, может быть, к лучшему. Нару жутко пугала ее привязанность к этому таинственному, непонятному человеку. Чувства и намерения Масато для нее все еще оставались
совершенно неясными. Все это ужасно удручало.Появился он поздно вечером. Открыв дверь, Нару сразу поняла, что он выпил. Масато нагло посмотрел на нее и вошел в номер. Даже не поздоровался. Нару удивленно приподняла брови, но комментировать ситуацию не стала. Масато устроился в кресле, закинув ногу на ногу, и уставился на девушку. Нару последовала его примеру и села в кресло напротив.
Это был приказ. Теперь было видно, что он злится и не пытается это скрыть. Нару с ужасом почувствовала, что в душе ее стала зреть паника. Это был не страх перед Масато, вовсе нет. Дело было в другом. Такое ощущение обычно приходило в моменты, когда она начинала подозревать, что кто-то хочет узурпировать ее свободу. Опустив глаза, Нару произнесла:
Нару упрямо запрокинула голову. Что ж, хорошо, он сам просит…требует честного ответа.
Нару разозлилась. Ему не нравится, что она сама что-то решает, что не советуется с ним? А по какому праву? Она же не требует у него отчета в том, чем он, например, занимался в Бангкоке? Для нее он, как и прежде, оставался далеким, непонятным. Она же до сих пор ничего о нем не знала, и душа его была все так же закрыта для нее. Все это вызывало чувство протеста. Да как он смеет вообще хоть что-то от нее требовать? Что ему надо? Хочет получить все, а что взамен?
Он действительно не понимал, что движет ей. Что движет ее поступками и ее теперешними словами?
Нару побледнела. Никогда раньше он на нее не кричал. Ее это возмутило.
Она знала, что не будет винить в своих неприятностях никого. Она сама делает, сама себе дает в этом отчет, сама расплачивается. Если кому-то это не нравится, - это его проблемы.
"Я не позволю никому больше управлять собой и своими поступкам! Даже ему! Как бы я его не любила… О, боги! А ведь я действительно люблю его!" - Нару отшатнулась от этой мысли как от пламени. Масато тем временем поднялся из кресла, Нару машинально сделала то же самое.
"Что с ней случилось, куда она опять ускользнула? Что могло измениться за каких-то неполных два дня?" - эти мысли не давали ему покоя. Так далеки друг от друга они не были никогда.
Нару понесло. Она уже забыла о том, что приняла решение не играть по его правилам. Сейчас она просто защищалась:
Нефрит замолчал, переваривая ее слова... Осознав фразу, он не в силах был скрыть возмущения. Это невероятно! Он же совсем не то имел ввиду! Он вообще ни о чем не думал в тот момент, когда увидел ее под дулом пистолета! Он просто не мог потерять ее! А она считает, что он спас ее, чтобы подчинить себе? Или, еще хуже, чтобы затащить ее в постель?
"Она не чувствует того же, что чувствую я. Значит, ей абсолютно все равно, что между нами происходит?" - эта мысль полосонула по сердцу. Нет, Нару… ТА Нару понимала его. ТА Нару его любила! А эта?
Как можно спокойнее Нефрит произнес:
Нару вздрогнула, как от удара. Да как он посмел даже подумать такое? Стараясь справиться с яростью, нахлынувшей на нее, Нару выдохнула:
Нару смотрела в его глаза, стараясь не морщиться от боли.
Наступило молчание. Яростно сцепившиеся взгляды, в которых плескались боль и негодование. Глаза в глаза, в немом противостоянии. Оба понимали, что в данный момент происходит что-то непоправимое. И каждый испытывал от этой ссоры странное удовлетворение. Это было так просто... Проще, чем осознать глубину своих чувств. Проще, чем признаться другому в этих чувствах. Намного проще, чем признаться в этих чувствах самому себе. Так и стояли, лицом к лицу. Демон, который хорошо помнил влюбленную в него искреннюю девочку, и отчаянно пытался найти хотя бы тень ее. И актриса, запутавшаяся в своих чувствах и непонятных, порой пугающих воспоминаниях... Как они были похожи в этот миг. Демон Темного Мира, считающий любовь признаком недопустимой слабости, и смертная девушка, для которой любовь была синонимом удушающей кабалы.
Нефрит первый прервал затянувшееся молчание:
Он хотел сказать что-то еще, но теперь все потеряло всякий смысл. Зачем? Резко отпустив девушку, Нефрит развернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью…
Нару в молчаливом оцепенении смотрела на закрытую дверь. Еще можно было броситься за ним, остановить, попросить прощения, сказать что-нибудь…что-нибудь, что позволило бы отнестись ко всему, что они наговорили друг другу, как к шутке. Но она знала, что никогда этого не сделает. Гордость, упрямство, смятение чувств, непонимание и страх… Страх быть захваченной, подчиненной, порабощенной этим человеком, ни чувства, ни намерения которого так и не стали ей известны.
Но в какой-то момент накатило такое отчаяние. Так больно что-то сжалось внутри. Таким нелепым показался окружающий мир. Нару упрямо сдвинула брови и сжала кулаки:
____________
*
Богиня Канон - синтоистское божество, богиня милосердия, одна из самых почитаемых в Японии.
Глава пятая
.
Это был странный бой. Она должна была убить его, но она не хотела, чтобы он погиб. Дракон тоже вел себя не совсем так, как должно было вести себя свирепый, грозный зверь. Минами выбивалась из сил, Дракон не спешил побеждать. Подобным образом они выматывали друг друга довольно долго.
Сестра Синедо, ведьма Химе, наблюдала за этим противостоянием с нескрываемым изумлением. Почему он до сих пор не убил ее? Складывалось впечатление, что он намеренно не хочет этого делать. Но ведь это невозможно! Золотой Дракон - чудовище! Он не может обладать памятью и чувствами Синедо! Но он ее до сих пор не убил! Химе хмурила брови, продолжая наблюдать за битвой…
В определенный момент Минами поняла, что не выдерживает этого противостояния. Внезапно пришло на ум, что подобное поведение животного - обыкновенная тактика хищника: вымотать противника и победить его. Девушка думала об этом со странным облегчением. Ей было бы отрадно погибнуть в этой битве… В битве со своей любовью…От его руки… Как бы было все просто. Совсем немного боли - и небытие…
"Не могу больше, прости, Хокуро! Синедо, любовь моя, прощай", - мелькнуло у нее в голове, когда Золотой дракон, раскрыв зубастую пасть, бросился в ее сторону. Она выставила вперед меч совершенно машинально, уже смирившись с поражением… Но, почему-то в следующий момент услышала скрежет чешуи о металл и звук разрезаемой живой плоти.
ОН САМ БРОСИЛСЯ НА ЕЕ МЕЧ!
Кровь, обагрившая клинок, потекла на землю и засияла волшебным пламенем, ослепив принцессу. Золотое животное обмякло и рухнуло набок.
Ведьма схватила кинжал и бросилась на принцессу.
Минами, как во сне, сжала в ладонях драгоценный дар Синедо - повелителя тьмы. И в тот же момент мир потемнел, вокруг нее сгустились черные тучи, она ничего не понимала, ничего не успела спросить, не успела даже попрощаться…Она не успела сказать, как любит его…
Когда тучи рассеялись, Минами обнаружила, что находится в саду возле своего дворца. На берегу пруда с уточками, под апельсиновым деревом, лежала малышка Ниси.
Второй час профессор читал лекцию о Крито-микенской культуре. Нару сидела возле окна, отдельно от остальных студентов и тщательно все конспектировала. За окном шумели алыми листьями клены, летняя жара уступила место осенней прохладе. На сегодня это была последняя лекция. Нару бросила взгляд на часы… Вопреки обыкновению, сегодняшний
день выдался свободным. После этой лекции в плане актрисы Юкико Хосино не было проставлено ни одной встречи, интервью или съемки. Вредный Торито намеренно так поступил с ней, ссылаясь на то, что завтра открытие Международного кинофестиваля и ей неплохо бы выспаться, потому что она совершенно себя загоняла. Это было правдой. В сутках актрисы для сна и отдыха времени оставалось все меньше. Особенно сейчас, когда она наконец-то решила восстановиться в университете. Откладывать все на потом не было больше смысла. Ей нужно было доучиться всего-то семестр, и защититься весной. Зачем? Да просто так. Мало ли, что может произойти в жизни актрисы…Высшее образование не бывает лишним.Сейчас Нару лихорадочно соображала, чем бы занять оставшийся день.
Лекция закончилась, Нару медленно брела по парку, разбитому вокруг университета. Мало кто в этой худенькой, совсем юной девушке, узнавал знаменитую на весь Азиатско-тихоокеанский регион актрису. Нару намеренно пыталась не привлекать к себе внимания. Внезапно ее окликнули по
имени.Да, это был он. В широких синих брюках и свободной черной футболке с изображением иероглифа "самурай", юноша мало походил на мрачного демона Синедо. Да и Нару сейчас ничем не отличалась от основной массы студентов токийского университета. Еще в начале лета, по окончании съемок, она коротко подстриглась и обрела свой "природный" цвет волос - светло-каштановый, с медным отливом. Одевалась она просто - голубые обтягивающие джинсы и белая рубашка. Ничего общего с принцессой Минами.
Юноша ободряюще положил ей руку на плечо. Они оба отлично поняли друг друга.
Молодые люди и дальше решили разыгрывать бесшабашных студентов. Нару решила показать иностранцу Токио. В прошлое свое пребывание в столице Японии, Канесиро много работал, и ему было не до экскурсий. Они озвучивали отснятый материал, принимали участие в рекламной кампании, - все это занимало ужасно много времени, а у Канесиро в Гонконге были свои обязательства.
Поужинать они решили в Чайнатауне. Иокогама была любимым местом Нару Осака, еще с детства. Она завела юношу в свой любимый ресторанчик, в тот самый, где почти год назад Торито сообщил ей о том, что она будет сниматься в "Храме Золотого Дракона". Канесиро не без тревоги обратил внимание на то, что Нару стала много курить и совершенно безбожным образом хлестать крепкий кофе. Он украдкой покачал головой, но комментировать это не стал…
Разноцветные огни, причудливая архитектура - металл и стекло. Складывалось впечатление, что ты попал в нереальный, фантастический мир. Футуристическая картинка. Город будущего…
Канесиро как-то странно посмотрел на нее. Нару занервничала. С того самого злосчастного вечера, когда Масато вышел из ее номера, хлопнув дверью, она его не видела. Ни разу. Чтобы забить пустоту и отчаяние, поселившиеся в ее душе, Нару изматывала себя неимоверно. Последние дни, поймав себя на мысли, что кофе уже не помогает, она стала пользоваться психостимуляторами. Нару понимала, что вредит своему здоровью, но ей было все равно. Зато те короткие промежутки сна, которые порой все же имели место в ее жизни, не содержали сновидений… Мысли о той ссоре остались на задворках памяти. Нару даже не могла вспомнить, из-за чего же они поругались. Одно было ясно: для них обоих это был банальный повод расстаться…
Для нее это была больная тема. Она давно смирилась с тем, что любит этого мужчину, и с тем, что никогда первая не будет искать с ним встречи. За эти несколько месяцев Нару умудрилась примириться с данным обстоятельством.
Некоторое время спустя они прогуливались по затемненной набережной, медленно потягивая пиво из банок, и болтая ни о чем.
Порыв ветра растрепал волосы. Нару улыбнулась, подставляя ему навстречу лицо.
Услыхав это, Нару чуть не разрыдалась.
Глава шестая.
Будильник орал уже около пяти минут. Нару, с трудом разлепив глаза, посмотрела на него, как на злейшего врага. Подушка, брошенная на источник мерзкого звука, должна была пресечь все попытки окончательно ее разбудить. Но мерзкий звук не прекратился. Нару оторвала голову от подушки и только теперь поняла, что трезвонит телефон. Оба телефона… С явной неохотой Нару выползла из постели и добралась до аппарата.
Сегодня был действительно важный день. Закрытие фестиваля, награждения, праздничный банкет, еще одна пресс конференция, прямой эфир… А на следующей неделе начиналась официальная премьера Храма Золотого Дракона. Как же она устала…
"Никуда не пойду, пусть говорят что хотят, пусть пишут об этом во всех газетах и журналах. Мне все надоело, Юкико больше нет…" - с этими мыслями она снова провалилась в сон.
Из сна ее вырвал стук в дверь, точнее, выбивание двери… Нару подскочила, испуганно озираясь. Торито ворвался в ее квартиру подобно урагану:
Через десять минут стояния под прохладной водой, она почувствовала себя более-менее сносно. Но настроение было паршивым. Торито уже колдовал на кухне. Нару повела носом, почуяв живительный аромат кофе.
"Заметил, надо же! Конечно, это дураку только в глаза не бросается," - с досадой подумала Нару. Действительно, именно с того злополучного банкета по поводу открытия Международного Токийского кинофестиваля, у нее резко пропал аппетит, снизилось настроение, появилось стойкое желание покончить, если не с собой, то с актрисой Юкико Хосино. Раз и навсегда. Что произошло? Просто там она встретила Масато. Они столкнулись случайно. Оба давали интервью, и так получилось, что оказались рядом, лицом к лицу. Он одарил ее
одной из своих лучезарных улыбок, однако взгляд его при этом был вежливо отстраненным. Она улыбнулась ему уголком рта и чуть кивнула. Как хорошо, что к ней в этот момент подошел Канесиро, словно почувствовал, что ей нужна помощь. Нару взяла его под руку, как будто схватилась за спасательный круг. Масато, в ответ на этот жест, резко развернулся и исчез в толпе, словно испарился. Больше она его не видела.
Вечером, выходя из белоснежного лимузина, в сопровождении создателей фильма Храм Золотого Дракона, Юкико была просто ослепительна. Многие репортеры отметили, что сегодня актриса прекрасна как никогда.
"Это триумф молодой актрисы! Храм Золотого Дракона на нынешнем кинофоруме - явный фаворит, а его главная героиня имеет все шансы получить золотой приз токийского кинофестиваля", - вещали на огромном экране над входом в кинотеатр Синдзюку, где сегодня вечером проходила церемония награждения участников международного кинофестиваля.
Молодая актриса, мило улыбалась в объективы теле и фотокамер, шла под руку со знаменитым кинорежиссером Тиэ Кавасаки. Жемчужно белое вечернее платье и колье из голубых топазов подчеркивали неповторимый оттенок ее огромных серых глаз.
Голубые топазы пошли бы к твоим глазам
…Его нет рядом, так ради чего все это?
Это же день твоего триумфа, Юкико!
Нет. Сегодня день моей смерти.
Джедайту совершенно не улыбалось встречаться с Нефритом. Если бы не прямой приказ Первого лорда, повелитель Иллюзий ни за что бы не переступил порог Токийского особняка Масато Сенджойна. Они вообще уже давно не общались. После одного случая, когда Нефрит объяснил, что не нуждается ни в чьих советах, и ему надоело, что кое-кто, считающий себя жутко умным, постоянно лезет в его душу, Джедайт решил от него отстать. Совсем… Повелитель Иллюзий относился к тому разряду демонов, которым не стоило что-либо повторять дважды. Не нуждается - и ладно. Нефриту нужно перебеситься. Вертеться в данный момент у него под ногами - смертельно опасно.
С того самого дня, когда они, по неизвестным никому причинам, разругались с Нару, Нефрита словно подменили. Он и раньше-то не отличался особой легкостью характера, однако то, что с ним творилось в данный момент, отчаянно бросалось в глаза всем. Его реакции на окружающий мир были просто парадоксальными. То он хамил королеве и Первому
лорду по совершенно незначительному поводу, то не обращал внимания на явно несправедливые сентенции в свой адрес. Колючие выпады Зойсайта он порой игнорировал абсолютно, а на днях, ни с того, ни с сего, швырнул в него неслабый боевой заряд. Третий еле успел увернуться. После этого Нефриту, естественно, грозил "серьезный разговор" с Кунсайтом. Однако Нефрит даже не отреагировал на вызов Первого лорда, скрывшись в своем Токийском особняке.Время от времени до Джедайта доходили слухи, что Нефрит в своем замке устраивает жуткие оргии, от которых волосы дыбом вставали даже у привыкших ко всему, жителей Темного Королевства. А потом вдруг выставлял вокруг замка мощные барьеры, ограничивая доступ внутрь даже собственным слугам, и пребывал в гордом одиночестве. Юмы
второго лорда выли от ужаса, не зная, что взбредет в голову их господину. Особенно после истории с Эрато. Никому не было известно, в чем она провинилась. Разгневанный Нефрит заключил юму в холодную башню, где она находилась целый месяц на хлебе и воде. А потом "сослал" ее с поручением на Землю, и не куда-нибудь, а в богом забытый чилийский горный поселок, где она сейчас работала с каким-то "потенциальным носителем жизненной энергии". И это Эрато - его любимица, его фаворитка, на которую он в жизни голоса не повышал… Что же говорить об остальных?"Черт бы тебя побрал, Нефрит", - скривился Джедайт, выйдя из телепорта в гостиной особняка.
Хозяина здесь не было, зато вовсю работал огромный телевизор. Транслировали новости. Джедайт краем уха уловил прогноз погоды и информацию о штормовом предупреждении: в ближайшие сутки на Токио должен был обрушиться очередной тайфун. Повелитель иллюзий скривился. Как вообще возможно жить на этих островах, да еще и процветать? Н-да, люди для него всегда были загадкой, которую он даже не пытался разгадать…
Джедайт остановился, удивленно уставившись на экран. Он и забыл об этом знаменательном событии. Как же так? Ведь и он руку приложил к созданию некоего произведения киноискусства, которое в данный момент пользуется огромной популярностью у участников кинофорума. Интересно, а почему Нефрит не там? Повелитель Звезд находился в данный момент в особняке, это не вызывало никаких сомнений. То, что Нефрит проигнорировал такое событие, удивило Джедайта… Впрочем, теперь удивляться ничему не стоит. Джедайт искренне пожелал Нару Осака недолгой жизни…
Нефрит обнаружился на верхнем этаже особняка, в огромном зале, со сферическим стеклянным потолком, служившим ему на Земле обсерваторией. Зайдя туда, Джедайт замер с открытым ртом. Одна стена комнаты отсутствовала. Вместо нее перед глазами, разверзлась целая Вселенная. Сияя мириадами звезд, закручиваясь спиралями галактик, кипя разноцветными туманностями, разрываясь мертвыми черными дырами, она дышала, пела, манила, восхищала и подавляла. Джедайт впервые наблюдал это невероятное зрелище, созданное магией Нефрита, и был буквально ошарашен. Ни одна из его иллюзий не могла
сравниться с тем, что он видел в данный момент.Нефрит сидел в глубоком кресле у противоположной стены и смотрел на свое творение. На красивом лице демона блуждала горькая улыбка. Он не сразу заметил Джедайта. Памятуя о том, как нынче неадекватно реагирует Нефрит на что бы то ни было, четвертый лорд на всякий случай приготовился выставить щит.
Вопреки ожиданию, Нефрит не стал швыряться звездным светом, а, наоборот, приветливо улыбнулся:
Нефрит повернул к нему удивленное лицо, и, словно опомнившись, снисходительно улыбнулся:
При взмахе его руки, еще три звезды загадочно вспыхнули, затмевая своим сиянием соседние звезды.
Джедайт знал, что эти три звезды управляли судьбой Нефрита. Интересно, к чему он завел с Джедайтом просветительскую беседу по астрономии?
Джедайт не рискнул возразить. Нефрит уже начал входить в транс, произнося одними губами привычные заклинания. Джедайт вышел из обсерватории, в последний раз бросив взгляд в сторону великолепной модели Вселенной.
Овации, музыкальная тема из фильма. Нару встала со своего места и, улыбаясь, прошествовала в сторону сцены. Она чувствовала, как восторженно забилось сердце. Это был действительно триумф. Могла ли она подумать еще год назад, лихорадочно пытаясь скрыться от жадных глаз репортеров, и соглашаясь на роль принцессы Минами, что взлетит вверх на волне славы. Вопреки всему. Она победила, смотрите, она не только может быть объектом скандальной светской хроники, ее работу признало международное жюри. Как же бьется сердце… От радости? От волнения?
Она не успела произнести благодарственную речь. Не в силах унять сердцебиение, Нару почувствовала невероятную слабость. Пытаясь хоть как-то справиться с этим, она сделала глубокий вздох. В глазах потемнело…
"Только не это!" - мелькнуло в ее голове. На смену этой мысли пришли паника и страх. В первую очередь не о себе, а о том, что она может сорвать всю церемонию, если сейчас упадет прямо на сцене. Из последних сил она прошла в сторону кулис. Эти несколько шагов оказались самыми трудными в ее жизни. За кулисами она рухнула на руки одного из конферансье.
Голубой шар ее энергии искрился в руках Нефрита. Как когда-то давно, еще в прошлой жизни. Вот только в прошлой жизни ему было абсолютно наплевать на рыжую пигалицу с бантиком…
"Нару, сможешь ли ты простить? Смогу ли я простить себе?" - мелькнуло в голове Нефрита. Ее энергия. Она сама. Нару Осака - Юкико Хосино. Мог ли он представить себе подобное год назад, когда от скуки решил таким образом развлечься?
Энергия все сгущалась. Звезды не ошиблись, у девушки поразительный потенциал… Нару, а могу ли я прикоснуться к тебе еще хотя бы раз?
Нефрит никогда долго не раздумывал. В один момент свернув все свои щиты, он протянул руку к ней… Ведь это была она, Нару Осака, кто бы что ни говорил.
Ладонь втянула свет. Он чувствовал тепло ее души, купался в ее эмоциях, и сейчас…сейчас она как будто даже любила его. Во всяком случае, ему казалось, что любит…Это было неповторимое ощущение. Нефрит знал, что этого делать нельзя, что он не сможет себя контролировать, но ему было все равно… Если ты не позволяешь быть рядом, могу ли я хотя бы прикоснуться…Нару…Его уже сжигало изнутри. Ощущения становились все более неприятными, теперь он чувствовал боль, сильную, всепоглощающую. Пусть, Нару Осака… Я все равно люблю тебя…Люблю тебя…
Джедайт почувствовал неладное уже через несколько минут. Словно его током ударило. Он на всякий случай решил вернуться в обсерваторию и проверить, все ли в порядке. Ну конечно! Там, где орудует Нефрит, может ли вообще быть порядок?!
Повелитель звезд стоял посреди обсерватории, окруженный плотным сияющим облаком. Длинные каштановые волосы стояли дыбом, кожа искрилась, из-под полуопущенных век вырывался ослепительный свет. Джедайт не сразу понял, что это, а когда понял…
"Идиот!" - мелькнуло в голове Джедайта. Он просто глазам своим не мог поверить. Нефрит, полностью уничтожив защиту, пропускал энергию человека через себя, через свое тело, через свою душу…
"Нефрит, ты убьешь себя!" - ворвался он в сознание друга. Бесполезно. Тот только ухмыльнулся в ответ, но прекращать это форменное самоубийство не собирался.
"Ты убьешь ее!" - попробовал Джедайт последний аргумент, и, увидев, как тот насторожился, прокричал одновременно и вслух, и мысленно:
Сияние, окутывающее повелителя звезд, отделилось от демона и вновь сконцентрировалось в голубоватую сферу. Джедайт быстренько отправил энергию в Темное Королевство, от греха подальше. Нефрит еле держался на ногах, и если бы не Джедайт, вовремя подставивший ему свое плечо, обязательно упал бы на пол…
Уже в машине Скорой помощи Нару пришла в себя.
Глава седьмая.
Нару проснулась в больничной палате. То, что она в больнице, не было никаких сомнений. Пусть это даже трижды частная клиника, с палатами, напоминающими номер комфортабельного отеля, этого не скроешь. Нару поежилась. За окном завывал ветер. По серому небу летели рваные свинцовые тучи, словно крылья смерти…
"Зачем я здесь?" - удивилась Нару.
В этот момент дверь в палату распахнулась, пропуская молоденькую медсестру. Нару вспомнила ее. Эта девушка дежурила сегодня ночью, когда Нару привезли в клинику… Надо же, а ведь ночь уже прошла.
"Зачем меня вытащили с того света? - мелькнула в голове тоскливая мысль, - мне там было хорошо, не больно…"
Медсестра весело щебетала, от ее голоса клонило в сон. Впрочем, не в голосе было дело. Видимо, Нару накачали какими-то лекарствами. Противно, даже голову поднять невозможно.
Следующее пробуждение Нару состоялось уже в полдень. Теперь в голове кровати она обнаружила Торито. Нару слабо ему улыбнулась.
"Жить и радоваться? О чем он? Как можно жить с этой пустотой внутри", - подумала Нару.
Пустота… Пьянящая, клокочущая, засасывающая. Нару никогда раньше не чувствовала ничего подобного. Словно из нее вынули что-то важное, и ничего не дали взамен… Наверное, так чувствует себя жертва вампира перед гибелью. Опустошение, полнейшее, ощутимое…
Она села на кровати, уставившись в окно. Первые крупные капли сорвались с небес. Дождь хрустальными кляксами отчаянно стал лупить по стеклу… Нару потянулась к халату, и завернулась в него. Нет, не надо здесь оставаться. Зачем? Кому это надо?
Его больше нет в моей жизни. Я сама так решила… дура.
Вот тебе - свобода. Твоя обожаемая свобода. То, что ты так отчаянно боялась потерять…
Нару вышла в коридор, спустилась на первый этаж, вышла из здания клиники. Никто этого даже не заметил.
Да кому ты нужна? Ты осталась в гордом одиночестве, наедине со своей свободой. Смотри, сколько ее…и все это твое! Подавись…
Нару шла по опустевшим улицам, подставив лицо свирепому ветру. Больничный халат намок и прилип к телу. Нару не чувствовала холода. Она наслаждалась своей свободой и своим одиночеством.
Какой-то водитель сжалился над ней, предложив подвезти…
"Мисс Хосино, позвольте мне подвезти вас, если уж вы застряли здесь по моей вине и не хотите
опоздать"…- пронеслось в памяти.Нет, она сама, она всегда все делала сама, и знала, как правильно. А этот человек ворвался в ее жизнь, и расстроил все представления о ней. Зачем? Почему? Кому это понадобилось?
Водитель удивленно пожал плечами. Его машина скрылась за пеленой дождя.
Нару не пугал ветер и холод. Холод в душе был таким, что ледяные порывы ветра казались ласковым бризом. Время тоже потеряло всякое значение.
Хочешь, я буду называть тебя Звездочкой?
Зачем тебе это было нужно, Масато?
"Куда я иду? - думала Нару, - даже в этом пути нет смысла".
"Во всем на свете есть смысл"…Чьи это слова? Так говорят правильные мальчики, такие как Юмино и Мамору. А плохие девочки в лице Нару их законы попирают и все их слова опровергают. Впрочем, если смыслом считать конец бессмысленного пути…
Нефрит встрепенулся. И вовсе не звон разбитого стекла, раздавшийся вслед за очередным порывом ветра, был тому причиной.
"Ей плохо!" - мысль-укол.
Но ведь ее спасли, в новостях передали, что теперь ее жизнь вне опасности.
Однако это ощущение - Нару угрожает опасность… Он никуда не мог деться от него. Никогда. Он всегда спешил ей на помощь, когда она в нем нуждалась. Но сейчас что-то не так… Что?
Дежурная медсестра сняла трубку телефона.
Он не дослушал. Нару ушла из больницы? Почему?
Нефрит попытался настроиться на ее ауру. Это удалось с трудом. Ну конечно, ведь он сам буквально выпотрошил ее прошлым вечером. Сейчас местонахождение девушки определялось очень приблизительно. Ей угрожала опасность, но она, почему-то, не звала на помощь.
Внезапно его озарило, и от этого открытия Нефриту стало плохо… Все очень просто! Она не хочет жить!
Красивый мост через залив. Иокогама Бейн Бридж. Сколько раз она проезжала по нему, чтобы попасть из Токио в Иокогаму. Замечательное место. Такое пустынное. Ну конечно, кто будет путешествовать через залив во время шторма. Все оказалось так просто. Девушка,
не выдержавшая тяжести свободы. Актриса с опустошенной душой.Зачем вы вытащили меня с того света? Мне там было хорошо… не больно…
За пеленой ливня не видно волн. Они наверное высокие. Ветер пытается сдуть хрупкую фигурку. Полетаем? Шаг, всего лишь шаг, один шаг… И вдруг…
"Нару, ты самая красивая девочка в школе"…
Что? Так все просто? Масато Сенджойн, бросивший свой взгляд на четырнадцатилетнюю девочку…
"Нару, ты прекрасна, как звезда на этом небе",
А ведь это ложь, мистер Сенджойн. Почему я вспоминаю все это?
"Сегодня такая прекрасная ночь, не хочется расставаться, прогуляйся со мной".
Влюбленная по уши школьница…
"Нару, уйди! Ему нет прощения. Это - злой демон Нефрит!"
Нет, не может быть, Сенджойн не такой…или такой?
Я люблю его, просто я очень люблю его, и буду защищать ценой собственной жизни!
Я знаю, что он злодей…но я все равно люблю его…
"Масато Сенджойн - не настоящее мое имя. Меня зовут Нефрит."
"Не надо меня благодарить, я не знаю, почему спас тебя. Я всегда лгал тебе, и может быть, буду лгать дальше".
Ты взял выходной в своем обществе злодеев?
"Я рад, что встретил тебя…"
Так вот, в чем дело! Почему же она вспомнила это только сейчас. Сейчас? Когда волны так близко.
Однако, в этот момент, падение прервалось. Но Нару все равно не смогла до конца осознать происходящее, задушенная шквалом воспоминаний.
"Прости, я снова обманул тебя".
Нет!!! Ты же обещал съесть со мной шоколадный пудинг!!!
"Он ведь умер тогда? Ну конечно, и я уже мертва … С чего бы мне сейчас нестись вверх, к небу, сквозь дождь?"
Нефрит умудрился поймать ее возле самой воды. Все решали доли секунды. Но он успел, не мог не успеть, ведь сами звезды связали их на долгие годы… Он навсегда запомнит этот свой рывок сквозь пространство. С такой скоростью открыть портал, наверное, не удавалось еще никому. Правда, сам Нефрит не задумывался над этим обстоятельством, увидев Нару, летящую в воду с высоченного моста.
В этот момент она открыла глаза. Ее взгляд… такой взгляд бывает у человека, только что очнувшегося от кошмара. Слабо улыбнувшись, Нару тихо произнесла:
В первые секунды он не поверил собственным ушам. Неужели? Нефрит почувствовал, как что-то растаяло внутри, переполнило душу и выплеснулось из глаз. Впрочем, горячим струям на мокром лице он не предал никакого значения. В такой-то ливень…
Глава восьмая.
Нефрит только теперь понял, до чего же холодно в комнатах его особняка. Нару у него на руках дрожала, ее нужно было согреть. Огонь в камине взвился вверх, одежда высохла в мгновение ока, Нефрит уложил девушку на кровать, и укрыл теплым одеялом.
Нару приоткрыла глаза и слабо ему улыбнулась:
Он видел, не мог не видеть, как ускользала жизнь из этого хрупкого, истощенного, опустошенного тела. Осознавать это было невыносимо. Нет, только не это! Не сейчас, когда она все вспомнила. Теперь все могло бы сложиться по-другому, но сама Смерть решила положить конец счастью, Нефрит явственно ощутил ее ледяное дыхание.
Он вовсе не собирался сдаваться. Нефрит знал, что виноват во всем именно он. Энергией девушки питается нынче его темная родина, а сама Нару не в состоянии сопротивляться смерти. Что ж, способ есть…
"Надеюсь, Нару, ты поймешь меня", - тряхнул он головой и сдвинул брови. Есть только единственный способ спасти ее.
Свернув свой щит, как тогда, в обсерватории, Нефрит положил руку на лоб умирающей девушке. Ослепительный свет заструился из-под его ладони. Нару вздрогнула и застонала.
Джедайт пребывал в приподнятом настроении. Первые дни премьеры "Храма Золотого Дракона" превзошли все самые смелые его ожидания. Этот фильм мог стать неиссякаемым источником энергии для Темного королевства. Их с Нефритом работу королева оценила более, чем положительно. Под это дело Джедайт
умудрился выпросить прощения для Нефрита у Первого лорда. Нефрит же, справедливо решив, что победителей не судят, в королевстве появиться так и не соизволил. Четвертый лорд решил навестить его, и выяснить, что же такое неотложное задержало Нефрита на Земле на этот раз.Нефрит дремал в кресле в гостиной своего особняка. На полу стояла початая бутылка вина, телевизор работал на полную катушку. Джедайт молча потряс его за плечо, второй лорд напрягся, но, увидев, кто его трясет, улыбнулся:
Джедайт молча принял бокал и с удовольствием отхлебнул старое терпкое вино. Теперь, глядя на Нефрита, четвертый лорд заметил явные перемены в его настроении. Так, и куда же делся этот мрачный взгляд, эта цинично-ироничная ухмылка, присущая второму лорду на протяжении последних нескольких месяцев? Неужели что-то произошло такое, чего Джедайт еще не знает? Повелитель иллюзий уже решил основательно насесть на друга с расспросами, но в этот момент Нефрит произнес:
Нефрит повел Джедайта в свою спальню. Возле огромной кровати сидела юма-целитель, которая вскочила при виде лордов и застыла в поклоне. Окинув ее недоуменным взглядом, Джедайт сразу и не заметил, что на кровати Нефрита кто-то лежит.
Джедайт вопросительно посмотрел на Нефрита, но тот не успел ничего сказать. Нару вскрикнула во сне и заметалась. Было заметно, что ее мучают кошмары, а сама она была настолько слаба, что не в состоянии даже сразу проснуться.
Нефрит покачал головой:
Джедайт пожал плечами и наклонился над девушкой. Страдальческое выражение абсолютно бледного лица, тени под глазами, как вообще возможно, что она жива? После того, что учудил Нефрит, забирая ее энергию, Джедайт не сомневался, что Нару умрет в ближайшие дни. Однако она не умерла. Наоборот, умудрилась вспомнить отрезок жизни, выхваченный у людей Серебряным кристаллом. Чудеса…
Джедайт изучил ауру девушки и, вздрогнув, повернулся к Нефриту:
Такое признание многого стоило. Джедайт чуть заметно скривился. Впрочем, ничему уже удивляться он был не в состоянии. Нефрит поделился своей энергией с человеком… Если бы Джедайту кто-нибудь сказал такое, он ни за что бы в жизни не поверил. Впрочем, собственным глазам он тоже верить отказывался, как и собственным ушам. Чтобы Нефрит просил избавить кого-то от страданий? Полный бред! Звезды явно что-то перемудрили...
Нару глубоко вздохнула, повернулась на бок и улыбнулась. Повелитель звезд перевел взгляд с Нару на Джедайта и благодарно кивнул:
Они сидели в гостиной и тихо беседовали. Телевизор продолжал работать. В новостях сообщили, что местопребывание актрисы Юкико Хосино до сих пор остается неизвестным…
Усаги и Мамору вышли из кинотеатра, держась за руки. Сегодня вечером супружеская чета предприняла поход на премьеру знаменитого Храма Золотого Дракона, получившего Гран-при Международного Токийского кинофестиваля.
Ее не смущало небольшое головокружение, испытываемое в данный момент. Это от дикого восторга - решила она. Мамору же был каким-то озабоченным. Она сразу же пристала к нему с расспросами:
Каблучки резво застучали по асфальту. Сейчас ее походка вновь приобрела утраченную легкость. На мгновение Мамору показалось, что вернулась та надоедливая школьница, с нелепыми оданго на голове, швырнувшая в его голову смятую бумажку с неудачной контрольной…
Принцесса Минами не могла найти себе места. Все страхи, волнения, боль, казалось, остались позади. Королевство вовсю готовилось к свадьбе. Однако, чем ближе подходил назначенный день, тем более несчастной выглядела девушка. Это было заметно всем… Даже Хокуро, видя, как она отдалилась, предпочитал общество юной принцессы Запада, которая с обожанием смотрела на него.
Минами, часто оставаясь в одиночестве, бродила извилистыми дорожками сада, предаваясь мрачным мыслям. Только одно имя имело для нее значение. Зловещее имя, имя - смерть. Имя - невозможность. И от осознания того, что она никогда не сможет быть вместе с обладателем
этого зловещего имени, становилось пусто… Так пусто…Борьба, которую она вела сама с собой, была проиграна в самом начале. Принцесса-воин, красавица Минами, любила повелителя Тьмы.
"Синедо…" - молило сердце.
Однажды, гуляя, как обычно, по саду, она села на берегу озера и посмотрела в воду. Сухой лист упал на зеркальную гладь, вода подернулась рябью и через секунду, Минами увидела вместо своего отражения… Синедо. Его прекрасные изумрудные глаза его были полны печали. Минами в ужасе вскочила и тут же услышала где-то внутри себя голос. Его голос:
"Минами, вернись ко мне… Вернись".
И в этот момент она поняла, до чего бесполезна ее борьба. Только лишь потому, что она не в состоянии дольше находиться вдали от Синедо - Золотого Дракона, позволившего победить себя, будучи чудовищем. Вдали от демона, который был способен пожертвовать многим ради своей любви.
"Так почему же я все еще сомневаюсь? Почему я перестала слушаться собственного сердца?" - не понимала Минами, - "Ведь в данный момент, я предаю его…и себя. И нашу любовь…Ради чего?"
Светлоглазая девушка с темными локонами, развевающимися по ветру, бежала через цветущее поле навстречу улыбающемуся юноше с глубокими зелеными глазами. Она оставила свой мир, чтобы быть рядом с ним, и она ни о чем не жалела.
Прости меня, Хокуро, ты понимаешь, что я не люблю тебя… Но мне отрадно сознавать, что благодаря мне ты жив сейчас, и видишь свое отражение в глазах юной принцессы. Вы будете счастливы вместе, и мое королевство не останется без присмотра…
Не надо осуждать меня, а тем более, отговаривать. Мы разные, скажете вы, между нами - пропасть. Пусть…Но одно я знаю точно: перед истиной любовью отступают любые, даже самые страшные преграды.*
____________________
*Для тех, кому все еще не стало ясным, откуда я взяла сценарий фильма… Это переделанная сказка третьего сезона итальянского телесериала "Фантагиро или Пещера Золотой Розы". Всю жизнь мечтала изменить в ней окончание. Наконец-то моя мечта воплотилась в жизнь (прим. автора).
ЭПИЛОГ
Shee! Эту часть фанфика я написала специально для тебя. Помнишь, ты предъявила мне претензии по поводу моих "Последних каникул", мол я, такая нехорошая, даже не устроила Нефриту медовый месяц? И все же, как здорово, что в прошлый раз - не устроила, тогда бы мы не познакомились, и "Храм Золотого Дракона" без твоей "злобной" критики я не написала бы никогда ^_^.
Их мир.
Долгий путь пройден,
За далеким облаком.
Сяду отдохнуть.
Басё
Мягкий свет струился сквозь неплотно прикрытые жалюзи, легкий душистый ветер медленно перебирал ветви деревьев, шуршание листвы которых напоминало серебристый перезвон китайских колокольчиков. Местные птицы завели ранний гимн восходящему солнцу… Здесь каждый час был наполнен своими неповторимыми звуками, запахами и красками. Нефрит давно научился определять время по этим своеобразным приметам. Демон повернул голову и посмотрел на спящую рядом девушку. Солнечный зайчик проворно пропутешествовал по спутанным медным кудрям, переместился на висок, скользнул по лицу... Нару недовольно поморщилась во сне и перевернулась на другой бок, прячась от назойливого лучика восходящего солнца, невесть какими путями проникшего в затененную спальню… Даже неповторимые звуки рассвета не могли разбудить ее в столь ранний час… После такой-то ночи…
Нефрит протянул руку и осторожно провел кончиками пальцев по плечу девушки, осязая прохладный шелк ее кожи и наслаждаясь этим ощущением…
Нефрит полюбовался девушкой еще мгновение, после чего спустился на первый этаж дома и вышел в сад…
Сад приветствовал утренней прохладой и все тем же серебристым шелестом листвы. Небо то и дело вспыхивало разноцветными всполохами: перед самым рассветом над садом прошумел ливень, и разноцветные переливы на нежно-сиреневом небе - местная радуга, своеобразная игра первых лучей солнца в каплях воды, рассеянных в атмосфере. Нефрит вспомнил, как заворожено наблюдала за этим явлением Нару, впервые очутившись здесь… Вспомнил, и улыбнулся… Нефрит был счастлив, что она приняла этот мир без лишних вопросов… Впрочем, невозможно было не влюбиться в него с первого взгляда.
Нефрит прошел песчаными аллеями тенистого сада, мимо бассейна, с темно-синей гладью воды, спустился по мраморным ступеням вниз, миновал густую изгородь оплетенную изумрудно-зелеными ветвями, благоухающими гроздьями белоснежных цветов. Цветы чем-то напоминали земную сирень, только были крупнее раз в пять. Они только-только начали распускаться, а это означало, что местное ярко-оранжевое светило оторвалось от линии горизонта. Нефрит вышел к теплому темно-фиолетовому океану, волны которого неторопливо набегали на белоснежный песчаный пляж. Песок под ногами зазвучал приглушенной мелодией… В этом певучем мире все явления, предметы и обитатели имели свою, неповторимую музыку. Океан тоже пел…
В этом мире было все, кроме разумных существ. Но мир этот не нуждался в разуме, способном познать и изучить его… Он сам был разумен в своей гармонии. И Нефрит знал, что нельзя нарушать негласных законов этого измерения, иначе музыка исчезнет…
Мир без агрессии. Божественный Эдем до грехопадения. Нужно быть очень осторожным, чтобы не быть изгнанным из этого рая.
Много веков назад звезды указали своему повелителю вход в новое измерение. Нефрит, увидев этот мир, не захотел делиться им ни с кем. Этот мир принадлежал ему. Здесь, и только здесь никто не довлел над его душой. Даже магия не требовала особых затрат энергии, время бежало быстрее, чем на Земле или в темном Королевстве. В этом Эдеме можно было просто отдохнуть, насладиться одиночеством и музыкой.
Его певучий, безымянный мир...
Особенно остро Нефрит почувствовал зависимость от этого мира после последнего своего воскрешения… За несколько здешних дней он, с помощью магии, возвел небольшую виллу, прямо на вершине холма, разбил вокруг нее сад, спускающийся к Океану, и в один прекрасный момент понял, что создает все это не для себя… Для кого-то, с кем можно будет поделиться подобным совершенством…
Сейчас-то он точно знал, для кого…
Нару очнулась после своего полета с моста на второй день. Юмы-целители, которые служили Нефриту ни на секунду не отходили от нее… Он одним взглядом дал понять, до какой степени им не повезет, если с этой смертной девушкой хоть что-то будет не так. Она была настолько слаба, что даже с трудом разговаривала. Но у нее хватило сил вцепиться в руку Нефрита и произнести:
Уже на следующее утро, Нару проснулась в доме, с такой любовью возведенном на берегу Океана.
В тот момент Нару была слаба, и жутко ненавидела свою слабость. Но она была борцом, поэтому быстро справилась с болезнью. Первые дни в этом раю они только разговаривали, держась за руки, и глядя друг другу в глаза. Каждый хотел узнать о другом если не все, то как можно больше. И Нефрит ловил себя на мысли, что даже просто находясь с ней рядом, держа ее за руку, заглядывая в ее пепельные глаза, испытывает такую бурю эмоций, какую не доводилось испытать прежде ни с кем и никогда. Что это? Результат долгой и упорной борьбы? Борьбы с собой и с самой Смертью? Или это было просто счастье? Или… просто любовь?
Он так и не произнес этих слов вслух, но этого не понадобилось. Нару, все знала и понимала без витиеватых объяснений. Она просто чувствовала... Чувствовала то же, что и он. С определенного момента они обнаружили, что иногда даже мысли одного - не загадка для другого.
Задаваться вопросом о причине такого взаимопроникновения душ, не было времени… разобравшись в своем прошлом и поставив на нем жирный крест, сейчас они просто наслаждались каждым мгновением, дарованным судьбой… Целый месяц… Месяц в этом певучем мире, от новолуния до новолуния. Дни и ночи, наполненные абсолютным
счастьем. Иногда им действительно не нужны были слова. Только взгляд, улыбка, жест, прикосновение… или шелест листвы, или пение животных, живущих в океане, или звездопад на пепельном ночном небосводе - все это как-то не хотело обрастать словами. Оно просто было, и все…Она улыбалась ему, и ничего не было важнее этой улыбки. Цветы на изгороди полностью распустились и запели… Тихие, ненавязчивые, едва уловимые звуки… Кто сказал, что к счастью можно привыкнуть?
Бросив на нее взгляд, Нефрит сразу почувствовал, о чем она вскоре заговорит. Досадно, но это должно было произойти рано или поздно…
Он понимал, конечно, что Нару успокаивает сама себя, стараясь смириться с неизбежностью. И она была права. Как всегда…
Нару рассмеялась, запрокинув голову:
Он настиг ее у самого Океана. Со смехом они оба упали в прохладную фиолетовую воду, которая тотчас зазвучала хрустальными переливами…
Он не ответил, закрывая ей рот поцелуем. Сопротивление упрямой девчонки было сломлено сразу же.
На этот раз поцелуй не прервался через минуту.
Они полулежали в гамаке, натянутом между двумя, напоминающими пальму, или бамбук, деревьями, и смотрели, как в пепельно-сером небе зажигаются огромные звезды. Ночи здесь не были темными… Звезды отражались в чернильно-фиолетовом океане, призывая к ночному пению жителей его глубин.
Нефрит улыбнулся. Он, конечно, рассказал ей обо всем… Нару пока радуется, как ребенок. Не знает еще, маленькая, каким проклятием со временем может обернуться для нее его выходка. И пусть не знает… Не стоит думать о том, что будет через много лет. Жить нужно сейчас. И наслаждаться тем, что в данный момент преподносит судьба.
Ведь так здорово было просто сидеть рядом, просто вдыхать аромат цветов, просто смотреть на звезды, просто слушать пение Океана.
Так здорово было просто жить…