" Сказать " Я тебя люблю" – то же самое, что сказать: " Ты никогда не умрешь". Возможно, что у любви есть
свойство спасать человека для Вечности. Иначе как объяснить тот факт, что любимому мы легко прощаем то,
что раньше нам казалось простить совершенно невозможно… Верим, что пока мы живы, все поправимо. Лишь
бы и он поверил в это. Поэтому никогда не жалейте о "напрасной" любви. Ничто не бывает напрасно"

Г. Марсель.

                                                Пролог

Рейс бесконечно откладывался. Над Токио, не переставая, лил дождь. Никто не давал никаких
прогнозов. Просто небо неистово плакало. Казалось, этот мир не хочет отпускать ее из своих цепких
объятий.

Зал ожидания был переполнен, мало кто обращал внимание на высокую, тоненькую девушку, с копной
рыжих волос, прислонившуюся лбом к огромному стеклу. Ее большие глаза с тоской всматривались в
дождь, на опустевшую взлетную полосу. Сегодня она сожгла все мосты. Этот дождь лишь тонкая
последняя ниточка, соединяющая ее с прошлым. Но и эта нить порвется, дождь не может лить вечно.

А еще она думала о том, как может все перевернуть случайно подслушанный разговор. В один миг ее
маленький мир раскололся и как-то быстро раскрошился на осколки, собрать которые не было ни
возможности, ни сил, ни желания.

Это неправда, это происходит не со мной, как они могли скрыть от нее это. Почему они считают, что
Нару не в состоянии посмотреть в лицо судьбе. Неужели она не имеет права знать то, что касается
непосредственно ее жизни.

Она не могла вынести маминых слез, которые та объясняла какими-то глупостями.

( Милая, прости меня, я непутевая дочь. Тебе трудно смириться с действительностью. Твоя маленькая,
умненькая, послушная девочка четыре года водила тебя за нос. И вовсе не на занятия по фигурному
катанию и композиции цветов были мои регулярные отлучки. Но ведь я знала, что ты ни за что не
позволила бы мне даже близко подойти к мотоциклу и к гонкам. Впрочем, что сейчас говорить, ведь
ничего нельзя исправить)

А Юмино? Осунувшийся, помрачневший, ушедший в себя, его и на разговор-то невозможно вытянуть.

( Во имя всего святого! Как ты мне надоел. Неужели тебе до сих пор не ясно, что я не люблю тебя. Я
ненавижу твою круглую очкастую физиономию, твои нудные заумные речи, твои вечные угрозы
покончить с собой из-за неразделенной любви. В конце концов, сколько раз можно повторять: Я
НЕНАВИЖУ ЖАРЕНЫЕ КРЕВЕТКИ!!!!!!!)

Но самая жуть – Усаги. Этой даже ума не хватает притворяться.

(О, боги Вселенной, ну почему я по уши погрязла в твоих проблемах. Почему, когда у тебя все
прекрасно, ты бежишь ко мне. Когда тебе плохо, я должна служить тебе жилеткой. А чего стоят извечные
рассуждения о добре и справедливости. Как можно осчастливить человечество. Вы у человечества
спросили, нужно ли ему это. На свете столько людей с различным представлением о счастье. Усаги, ты
никогда не задумывалась, что некоторые могут быть не согласны с тобой. Ты ведешь свою борьбу
ради борьбы. И обалдеваешь от собственной значимости. А благими намерениями вымощена дорога
сами знаете куда)

  Нару не могла раньше представить, как это ужасно оказаться под прицелом такого душераздирающего
сочувствия. Они даже разговаривать с ней стали вполголоса, не разрешали лишний раз пешком
пройтись. О мотоцикле она даже не могла заикнуться. Что же это такое, почему не могло все
оставаться на своих местах. Так как было. Так, как никогда больше не будет. Ну почему в этом мире нет
справедливости. Стоит ли сейлорам так суетится из-за него.

  Нару с детства ненавидела, когда ее жалели. Потому предпочитала разбираться со своими
проблемами сама. Она помнила, как Усаги недоумевала по поводу того, как быстро Нару позабыла
свою любовь. Глупая Усаги. Если бы она знала, что эту рану не затянуло время, что каждый день, вот
уже четыре года она умирает вместе с Ним. Как можно объяснить словами эту боль. Как можно
рассказать о ней тому, кто не пережил подобной потери. Ведь это будут просто слова. Эта мука
отступает лишь на мгновение, когда Нару летит со всей дури по самому опасному склону или
преодолевает сложное препятствие на мотоцикле, и только ветер шумит в ушах, и кровь приливает к
лицу, и смерть так мучительно близко. Смерть не пугает, она – забвение. А вдруг за этой чертой ее ждет
Он.

…Будьте скромнее в своих желаниях…

"Нефрит, ну почему, почему ты снова и снова возвращаешься в мои мысли. Почему? Прошло столько
лет. Оставь меня, оставь. Я не могу о тебе не думать, я не могу не оплакивать тебя. Ежеминутно.

Любимый, я уже не та наивная маленькая девочка. С тех пор я поумнела, честное слово. Мой разум
доказал мне, что ты не мог меня любить. Ты, такой… Бесполезно перечислять все твои достоинства. А
недостатки…. О, я способна была канонизировать и это. Быть может это богохульство. Но ты для меня
был богом. А люди не имеют права влюбляться в богов. Они могут им только поклоняться."

Нару почувствовала, как защипало в носу, но она сумела пересилить себя. К чему слезы, если они не
принесут облегчения. Слишком хорошо она это знала.

Девушка усмехнулась, проводя пальцем по запотевшему стеклу. Нет смысла искать смерть, она сама
найдет тебя.

Ей больше не надо притворяться перед Юмино – это радует, уж лучше пусть он знает, что Нару никогда
не любила его, ему будет легче смириться с судьбой. Он всегда был слишком слаб для нее.

'Хватит обманывать его и себя. Я должна уйти из его жизни сейчас. И остальным необязательно знать
истинную причину моего побега. Пусть думают, что я сбежала от надоевшего жениха, а не, потому что
узнала правду об их предательстве. "

Они не найдут ее, даже если вся полиция Токио встанет на уши, к тому времени будет слишком поздно.
Вдали от благих намерений своих родных и друзей ей будет намного проще, можно будет пожить на
полную катушку. Эгоизм? Конечно. Но с другой стороны теперь она не чувствует себя виноватой.
Времени не осталось.

( Господи, мне всего восемнадцать и у меня нет никакой надежды)

Рейс 2342, Токио – Дели – Мюнхен, регистрация у второй стойки: пропел высокий приятный голос.

Нару вздохнула, подняла рюкзак и побрела к месту регистрации. В паспорте лежала кредитка со всеми
деньгами, собранными родителями на ее обучение в университете. Проходящие мимо люди не могли
себе представить, что эта рыженькая девочка только что послала к черту весь мир.

Прощай, Токио. Она ни о чем не жалела.

                                                  Глава 1

  Этот день настал. Он начался как обычно, с утреннего кофе, просмотра корреспонденции, чтения
утренней биржевой сводки. К полудню он получил отчет о вчерашнем кастинге для нового рекламного
ролика.

Рассматривая фотографии, молодой человек поморщился.

" Не то, все не то, как же меня утомили эти заносчивые топ модели, неужели я не ясно вчера выразился,
мне необходимо свежее лицо, а не эти высокомерные девицы, с застрахованными прелестями."

- Дэн, зайди ко мне на минутку, - вызвал он своего помощника.

В кабинет влетел растрепанный парень, на ходу дожевывающий сандвич. Наткнувшись на взгляд босса,
парень, чуть не подавился и покраснел.

- Что это такое, - палец начальника гневно ткнул в фотографии

Ден сжался и закашлял. Это уже стало выводить из себя.

- Дорогой, мальчик не при чем. Это было мое решение. – В кабинет вплыла Анна, главный менеджер.

- С каких это пор ты стала здесь распоряжаться? – раздражение босса стало выплескиваться наружу. В
его пронзительно-синих глазах замерцал недобрый огонь.

- С тех самых пор, когда ты перестал представлять, что же тебе на самом деле нужно, с тех самых пор,
когда необходимо срочно спасать самый выгодный контракт месяца. Уж поверь мне, эти люди не хотят
ничего знать о творческом кризисе в лучшем рекламном агентстве...

" С тех самых пор, как ты стала любовницей этого секс символа, " – обречено закончил ее тираду Дэн,
правда, про себя.

- Так, значит. – Синие глаза потемнели, ой недобрый знак, - прекрасно, спасай свой выгодный контракт,
жаль только после этого уже никто не отважится назвать наше агентство лучшим.

- Масато, в чем дело, почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? – глаза Анны тоже умели
извергать пламя.

- Мистер Сенджоин, мисс Грант, попрошу в рабочее время соблюдать субординацию. – Обстановка
явно накалялась, Дэн поспешил ретироваться. Он справедливо рассудил, что ничего продуктивного
здесь уже не свершится, а стать свидетелем семейной сцены ему не улыбалось.

" Значит, ты уже все здесь считаешь своим, красавица, ну что ж, ты получила что хотела. – Масато
залпом выпил стакан минералки. Он никогда не обольщался на ее счет, уж очень она была стервозная,
любила деньги и власть, из тех людей, которые прут по головам, не оглядываясь на ненужные
сантименты. И черт дернул его переспать с ней. Она явно возомнила себя супервумен.

" Черт. И я должен это все терпеть. Ради чего? Ради сомнительного удовольствия?"

А удовольствие действительно было сомнительным, секс с ней – так себе. Она, наверное, сильно
удивилась бы, скажи он ей об этом. Масато криво улыбнулся, она расценила усмешку по-своему.

- Дорогой, если ты выслушаешь меня, я уверенна, мы придем к взаимопониманию.

- Не надо мне ничего объяснять, делай что хочешь, делайте вы все что вздумается, с меня хватит, мне
все это надоело. Можете даже взорвать это агентство, мне плевать. С сегодняшнего дня я в долгом,
бессрочном отпуске. Искать меня не обязательно. – С этими словами он вышел из кабинета, открыв
дверь ногой.

Она что-то кричала ему вслед, в приказном тоне требовала вернуться. Ха, даже королевские приказы
были ему нипочем, что ему до истерических выпадов какой-то там женщины.

Бывший лорд Темного Королевства, красавец Нефрит, в миру миллионер Масато Сенджоин, пребывал
в добром здравии, после очередного своего воскрешения. Правда, на сей раз, он как-то не торопился
вернуться в родимые пенаты и не бросился на поиски бывших товарищей. Еще были достаточно яркими
воспоминания о том, как жестоко и несправедливо обошлись с ним и с Джедом в прошлый раз. А так как
никаких попыток найти его со стороны темного королевства не предпринималось, Нефрит справедливо
расценил, что там в нем не нуждаются. Посему он поселился во Франции, не утруждая себя
придумыванием нового имени. Земля и люди всегда притягивали его. Он жил в свое удовольствие,
работой себя утруждал лишь в тех рамках, которые давали ему безбедное существование, водил
дружбу с самыми влиятельными людьми, потихоньку подпитываясь энергией человеческих страстей и
слабостей. Совсем чуть-чуть, для поддержания формы, а больше от скуки. Магию он применял крайне
редко, какой смысл, если итак имеешь огромное влияние на людей. И при всем при этом Нефрит никому
не подчинялся, а напротив, командовал. Жизнь его могла бы показаться раем, однако в любой бочке
меда имеется ложка дегтя: рано или поздно к человеку, ведущему подобный образ жизни, вползает в
голову вопрос, – черт побери, а зачем мне все это? Может быть, у других он формулируется как-то
иначе, но у Нефрита прозвучал в голове именно так. А потом под руку попались Ден, Анна и дюжина
фотографий топ моделей.

                                                  Глава 2

Германия встретила Нару пронзительно ясным небом и запахом цветов. Она не стала задерживаться в
Мюнхене, ее целью был Амстердам. Она была наслышана об этом городе, и уж если решено провести
время в поисках приключений, начинать необходимо отсюда.

- Билет до Амстердама, пожалуйста. – Робко произнесла Нару по-английски.

Кассирша осторожно поинтересовалась, не возражает ли девушка против пересадки в Нюрнберге. Нару
удивленно пожала плечами. Кассирша расценила ее жест как утвердительный и протянула голубенькую
глянцевую книжечку. Перекусив в местном бистро, Нару пошла, разбираться с вагонами.

Поезд летел бесшумно, за окном мелькали четко очерченные поля, цветущие сады, аккуратные домики.
Все то, чем была славна Германия. В общем, Нару пока было скучновато. Однако вскоре до девушки
дошло, почему кассиршу так озаботило ее отношение к пересадке. В Нюрнберг Нару прибыла глубокой
ночью и пошла, искать поезд. Заблудиться было невозможно. На узком перроне скопилось невероятное
количество молодежи со всех концов света. Все они стремились в вольный город Амстердам – эту
молодежную европейскую Мекку. Нару подумала, что такое количество народу не разместится и в
десяти составах, однако стала пробираться сквозь эту необузданную веселую толпу.

Естественно, как только на путь подали поезд, начался штурм. Вопя и улюлюкая, длинноволосые бестии
обоих полов ринулись на абордаж, прокладывая себе дорогу огромными альпинистскими баулами. Нару
мгновенно сообразила, что ее могут затоптать, и начала остервенело работать локтями. Помогло.
Бурлящее людское течение подхватило ее, оторвало от земли и плавно поднесло к двери вагона. Здесь
произошла маленькая заминка, Нару оступилась и чуть не упала, как вдруг чья-то сильная рука ее
подхватила и втянула в вагон. Нару оказалась лицом к лицу с высоким патлатым парнем с серьгой в
левом ухе и наглой улыбкой.

- Не зевай, девочка, - произнес он на ломаном английском и потянул Нару за собой.

Поезд издал протяжный гудок и тронулся. Нару огляделась, приглаживая рукой растрепанные волосы.
Ну, ни о каких местах не может быть и речи. В шестиместное купе каким-то чудом утрамбовывались по
восемнадцать человек. Нару растерянно стояла посреди коридора, но ее недавний спаситель, озорно
подмигнув, показал глазами на пол. Народ преспокойно укладывался прямо в проходе. С легкостью
бывалых туристов ребята и девчонки деловито разворачивали свои спальные мешки и располагались
на ночлег под дверями купе. Нару переглянулась с новым знакомым и они, не сговариваясь,
приземлились прямо там. Где стояли.

-Алекс, - протянул свою руку сосед

-Нару, - отозвалась девушка

- Ты откуда? – поинтересовался он

- Из Токио…

- ОО, - уважительно протянул Алекс – а я из Страсбурга, учусь, правда, в Сорбонне, мы с друзьями
путешествуем. Вот решили наведаться в Голландию, там классно, мы уже там были прошлым летом.

-А я в Европе впервые.

-И одна?

-Одна.

-Ха, очень странно, обычно твои соотечественники путешествуют группами и впереди человек с
флажком, чтобы не потеряться, - заметил парень с видом знатока. Это ее рассмешило, Алекс тоже
рассмеялся и стал ее знакомить со своими спутниками.

С Алексом ехала его сестра Элис, такая же лохматая, синеглазая девчонка с озорной улыбкой. Слева
от Нару примостилась молодая пара американцев, Дилон и Дороти. Ну, эти были вообще уникальны –
интеррейлеры* с Аляски, опытные путешественники, наследники Джека Лондона. Они устроили из своих
одеял весьма уютное лежбище, постоянно ржали, целовались при всех взасос и даже умудрились
приготовить на крохотном походном примусе горячий ужин. Они легко предложили Нару разделить с
ними трапезу. Нару смутилась, но Алекс приободрил ее своей улыбкой: держись, за нас - не пропадешь.

Прошло совсем немного времени, но Нару уже не удивляло, с какой легкостью она согласилась
подремать на плече Алекса, укрываясь его курткой. Ей было очень хорошо в этой новой компании,
проповедующей заповедь " человек человеку – брат".

Девушку разбудил молодой контролер, аккуратно переступавший через лежащие тела.

- Welcome to Holland!- весело кричал он, компостируя билеты. Вагон сонно бубнил в ответ.

Нару приподнялась и выглянула в окно. Первые лучи солнца пробивались сквозь туман, в тумане на
изумрудном лугу паслись белые длинногривые лошади. Девушка протерла глаза, но видение не исчезло.

- Это Голландия, - услышала она голос Алекса у себя над ухом, и окончательно проснулась.

Со своими новыми друзьями Нару провела три дня и две ночи. Город совершенно потряс и очаровал
ее. Нигде более она не ощущала с такой остротой пьянящий воздух свободы. Здесь он был с особой
марихуанной примесью. Ей показалось, что травку здесь курят все и везде, во всяком случае, ее
спутники не брезговали. Нару поддалась на уговоры Алекса и пару раз затянулась. Что же делать, раз
она решила стать на стезю пророка. Они сидели на площади в окружении пестрого карнавала ярких
красок и ярких масок, среди невероятного смешения рас, стилей одежды и причесок. Он обнимал ее за
талию и легонько касался губами виска, а она глупо смеялась, глядя на выступление уличных акробатов.
Полиции не было и в помине, но в такой сладкой греховной атмосфере только больному идиоту
взбредет в башку буянить.

Здесь все люди были братья, но чего-то не хватало. Уже который день Нару чувствовала, что не здесь
ей надо находиться. Совершенно в другом месте. Где? На этот вопрос ответа не было, но странное,
гнетущее ощущение не только не проходило, но начало нарастать как снежный ком. От подобного
тревожного состояния было лишь одно средство, которое до сих пор срабатывало всегда.

- О, вот, здесь можно взять напрокат мотоцикл. – Нару ткнула пальцем в сторону почти новой Хонды.

- Нару, ты покидаешь нас, - сокрушался Алекс

- Но ведь вы едете на Лазурный берег, а это конечный этап моего маршрута.

- Если ты там нас не навестишь, мы все очень обидимся, - плаксиво заговорила Элис.

- Ну что вы, было бы огромный неблагодарностью с моей стороны.

Нару проводила их на очередной поезд, а сама полетела по дорогам Европы на своем излюбленном
виде транспорта.

* интеррейлер – путешествующий на поезде по специальному льготному студенческому билету.
Распространенный вид туризма среди молодежи.