Глава 52

Зойсайт

- Лорд Кунсайт, я безмерно рад видеть вас, - говорил я, склонившись перед своим властителем. Он стоял передо мной на дорожке, ведущей в отдалённую часть императорского сада. Сказать, что я был напуган этой внезапной встречей, значит, ничего не сказать: неожиданно вот так просто увидеть своего благодетеля. У меня была твёрдая уверенность, что он предупредит о приезде, что будет какой-нибудь торжественный въезд, а не то, что буквально столкнусь с ним, гуляя по саду. Есть, конечно, небольшая вероятность того, что всё это сон и на самом деле передо мной очередной фантом, вызванный бурным воображением, но надежды мало. Кунсайт… Самый настоящий Кунсайт, а не те чудовища из кошмаров, сейчас стоял передо мной, рассматривая мою фигуру с таким заинтересованным видом, будто видел впервые в жизни. Признаюсь, я не был готов к этой встрече, не успел придумать ответы на всевозможные вопросы, я вообще не ожидал столь скорого появления хозяина. Да, Бальзамин говорила о приезде, но она не упоминала, что он тайный. Или торжественный въезд был настолько тихим, что я не заметил? Да не может быть: я всё же муж матери страны и должен присутствовать на всех мероприятиях. Что теперь будет?

- По тебе видно, - ответил, наконец, Кунсайт, позволяя мне встать.

- Я просто совсем не ожидал вашего приезда, - сказал я, судорожно придумывая, как бы так повернуть разговор, чтобы он ни в коем случае не зашёл на всякие нехорошие темы, вроде моей памяти.

- Зимой ты обвинял меня в невнимательности, в редких приездах, однако же, стоило мне появиться, как ты готов скорее под землю провалиться, чем видеть меня, - рассмеялся учитель.

- Нет, я рад вашему приезду, но не думал вот так наткнуться на вас в саду.

- Я хотел доставить тебе радость внезапным появлением, но, как вижу, этого делать не стоило.

- Нет, пожалуйста, я безмерно благодарен вам за то, что вы обратили на меня внимание и приехали.

- Ты начинаешь повторяться. Ладно, не будем об этом. В конце концов, я здесь ради тебя, я надеялся обрадовать тебя своим приездом, и мне несколько неприятно то, что ты смущён и подавлен.

Я стоял перед учителем, борясь с абсолютно неправильными мыслями. Зимний бунт вновь стал проявляться. Кунсайт прямым текстом говорит, что я должен быть в восторге каждый раз, когда он, бросивший меня на произвол судьбы в этой стране, соизволяет приехать. Я изначально знал, что являюсь для него скорее вещью, чем живым существом, что в меня играют, когда хотят. Пока мы жили вместе, этого, конечно, не было: я не имею права отрицать, что Кунсайт заботился обо мне и сделал для меня очень многое, но в последнее время я стал для него развлечением, в которое он играет пару раз в год. Покорность, которую он обожает, любовь, которую он считает обязательным дополнением ко мне. Любовь, которую он не ценит… Я помнил, как мы говорили об этом много лет назад:

«- А когда я вернусь?

- Не позже, чем через полтора - два столетия, как только умрут все, кто сейчас знает о свадьбе и вообще обо всём, что произошло в 799 – ом году.

- Через два столетия? Как вы можете так спокойно говорить об этом? Неужели вы меня совсем не любите?

- Люблю, не думай, что мне приятно осознавать приближающуюся разлуку с тобой, но делать из этого трагедию не собираюсь. Да, два столетия – большой срок, но время пролетит незаметно, если ты найдёшь, чем себя занять. А сейчас тебе нужно написать Кагуе-химэ стихотворение и отослать его вместе с небольшим презентом: веткой сливы или сакуры. У них так принято, чтобы перед свадьбой жених и невеста в стихах признавались друг к другу в любви».

Я вспомнил эти слова. Почему-то только сейчас осознал их истинный смысл: Кунсайт готов два столетия играть в меня раз в полгода и наслаждаться моей покорностью. Я прикусил губы, поскольку понимал, что воевать бессмысленно. Предположим, выскажу ему своё недовольство. Он ответит, что у него дела, перечислит их чуть ли не на полгода вперёд. Рассердится на дерзость. У меня было два пути: либо смиряться и каждый раз честно радоваться его приезду, оставляя всё как есть и давая своё молчаливое согласие на то, что мною пренебрегает единственное существо в мире, которое я люблю… Или бунтовать и добиться того, что он никогда ко мне не приедет, ибо зачем ему лишняя морока, он же приходит ко мне развлекаться.

И тут вдруг я вспомнил, что ведь жить то мне недолго осталось. Я скорее всего скоро умру. Умру… И тогда не будет никаких проблем: ему не нужно будет тратить своё драгоценное время на меня, а мне не придётся больше думать о недозволенных вещах. Возможно, эта встреча последняя. Если так, надо получать от неё удовольствие, всё же я люблю Кунсайта больше всего на свете. Смерть… Иногда смерть кажется таким хорошим выходом из создавшейся ситуации. Опять вспомнились его слова: «Ты не сможешь жить со мной, тебе нет смысла возвращаться домой». Значит, я ему не нужен. Нет, умом я понимал, что он хотел сказать этой фразой и что он пёкся о моей безопасности, но… Мысли о смерти вновь пронзили меня раскаленным прутом: я хотел умереть рядом с ним, а в результате погибну вдали, а он даже не будет знать, когда и как я умру.

- Вы надолго приехали ко мне? – спросил я после минутного молчания.

- Нет, - ответил он, - вечером у меня важная встреча.

- Но потом вернётесь? Вы ещё долго пробудете в Хэоанском Королевстве? – продолжил я расспрос.

- Да, недели две или три.

- Значит, мы будем вместе? – я был готов броситься ему на шею, забыв о всех недозволенных мыслях.

- Я этого не говорил. Я не могу быть с тобой, у меня дела. Часа через два или раньше уеду.

- А что за дела? - спросил я пересохшими как-то сразу губами. – Быть может, могу сопровождать вас?

- С утра и до позднего вечера у меня постоянно деловые встречи, вечером и ночью вряд ли буду спать, нужно писать отчёты и переправлять их в Темное Королевство по тайной почте. Опять же я успел познакомиться с несколькими на редкость приятными и разумными демонами: с ними мы пойдём любоваться первыми весенними цветами, а позже луной. Говорят, в столице скоро будет праздник петушиных боёв, и думаю туда тоже пойти.

- За что вы меня так ненавидите? – прошептал я.

- Как ты смеешь такое говорить? – ответил Кунсайт, повышая голос. – Я ли сейчас не с тобой? Я выделил из своего плотного графика целых два часа на то, чтобы ублажить тебя, а ты ещё смеешь быть чем-то недовольным?

- Но неужели вам надо присутствовать на всём этом?

- Кто, если не я? – вкрадчиво ответил он

Во мне бушевала буря. Я понимал, что ничего не могу ему возразить: его логика безупречна. Причём по ней получается так, что он мне одолжение делает показной ненавистью и безразличием. Я стоял рядом с ним, понимая, что, если посмею что-то сказать, всё кончится тем, что он просто развернётся и уйдёт, оставив меня одного. Не удовлетворится он таким развлечением. Я не мог понять только одного: зачем он издевается? Мог бы просто сказать, что у него дела, а не распространяться, как он будет развлекаться с другими демонами, пренебрегая мною. Ну почему в ту нашу встречу всё было так хорошо, а в эту настолько плохо? Я прижал его руку к сердцу, поцеловал, но это была фальшь, и я это прекрасно понимал.

- Отпусти, пожалуйста, – послышался ровный голос.

- Что, простите? – не понял я.

- Отпусти руку, пожалуйста.

- Она у вас болит? – спросил я, надеясь уйти от прошлой темы разговора.

- Нет, просто с некоторых пор прикосновения мне неприятны.

- Даже мои? – удивился я.

- Да, и твои тоже.

- Что с вами произошло? – спросил я, робко заглядывая в глаза своему благодетелю. – Вы совсем на себя не похожи. Что случилось? Скажите, могу ли помочь вам?

- Ты помочь не можешь, и тебя это не касается, - ответил Лорд. – Не хочу об этом сейчас говорить.

- А чего вы хотите? - смиренно спросил я.

- Вообще я хотел доставить тебе радость своим приходом, а вместо этого вновь получаю хамство, как в нашу позапрошлую встречу. Честно говоря, не ожидал от тебя такого отношения ко мне. Ты ведёшь себя недостойно, хуже, чем зимой: тогда ты хотя бы пытался что-то доказывать, спорил, сейчас же молчишь, а редкие твои фразы направлены только на то, чтобы оскорбить меня. И это после всего, что я сделал для тебя? У тебя совесть есть?

Я чувствовал, что на глаза наворачиваются слёзы. Мне нужна была помощь, а ждать её было неоткуда: кто сможет помочь мне в чём-то убедить своего наставника?

- Я мечтал увидеть вас.

- Знаю. Поэтому сейчас ты делаешь всё, чтобы я разочаровался в тебе окончательно.

- Нет, но я думал, что вы пробудете со мной подольше…

- У меня нет на тебя времени.

- Но раньше было, вы проводили со мной целые дни.

- А теперь нет. Я не знаю, как это получается и откуда у меня раньше было на тебя время, но сейчас служба и занятия отнимают его полностью. Ты хочешь, чтобы я тебе рассказал, что и когда по часам я должен делать в какой день?

- Нет, простите меня, ничего не нужно, – я метался между двух огней. Больше всего на свете мне хотелось сделать две вещи: сказать «Вот и идите отсюда» и броситься ему на шею. Ни то, ни другое сделать не мог. Если скажу первое, то он уйдёт и скорее всего навсегда. Если сделаю второе – это принесет ему дискомфорт и неудовольствие. Я жил с Кунсайтом, я молился на него и понимать сейчас, что меня предали столь изысканным способом, что даже обвинить никого ни в чём не могу, было невыносимо. А с другой стороны кто кого предал? Я узнал прошлое, предал этим и свою страну, и своего благодетеля, я скоро умру или сойду с ума и ещё смею говорить, что кто-то предаёт меня? Да если учитель вдруг откуда-то узнал о моей тайне, то должен просто выбросить меня из своей жизни. Но откуда он может знать? Ландыш рассказала? Нет, не верю. Или он опять приставил ко мне шпионов?

- Скажите, а настолько долго дела будут составлять весь ваш досуг?

- Гм, ближайшие два года точно. Я вообще не знаю, смогу ли приезжать к тебе, поскольку работы очень много, и она крайне важна для Тёмного Королевства. Потом не знаю, посмотрим.

- А что если я буду приезжать к вам? Возможно, смогу договориться, чтобы меня отпустили в союзную страну, – взмолился я.

- Сколько раз мне повторять одно и тоже? Я сказал, у меня не будет времени, и какая разница, кто к кому будет приезжать? Я понимаю, у тебя есть большое желание отвлекать меня от дел, твой эгоизм всегда меня поражал, даже когда ты жил при мне, но сейчас я говорю категорически, что мне с тобой проблемы не нужны.

-Вы что, жениться собрались? – тихо спросил я.

- А это тут при чём?

- Я только этим могу объяснить то, что вы… бросаете меня, - моё лицо исказилось гримасой боли, а непрошеные слёзы покатились из глаз.

- Я тебя не бросаю, сколько раз пояснять? Лишь говорю, что объективно у меня не будет на тебя времени. А женитьба, если когда и состоится, не должна тебя волновать, это моё дело.

- Да, вы не бросаете меня официально, а оставляете за собой право, когда вам заблагорассудится, поиграть в мою любовь и преданность и насладиться моим подобострастием! – я понимал, что это истерика и также понимал, что орать и плакать в саду императора черевато плохими последствиями.

- Да как ты смеешь? – спокойно спросил Кунсайт. – Твоё счастье, что мне противны прикосновения, иначе я бы привёл тебя в чувства.

- Вот и воспользуюсь тем, что вы не тронете меня! – заорал я, попытавшись ударить Кунсайта: он легко увернулся. – Вы издеваетесь надо мной и ненавидите, но я не понимаю, за что? Что я вам сделал? Вы столько лет довольствовались моей преданностью, моей безудержной страстью и вашим обожествлением. Я жить без вас не могу, я привязан к вам духовно, вы это знаете. Чем я заслужил сейчас положение нелюбимой игрушки? Я знаю, вы делаете то, что хотите. Если бы вы любили меня, как раньше, вы бы нашли время, вы были бы со мной, а не с теми демонами. Вы бы…

- Надоело, - Кунсайт поднял руку. Из его ладони вылетел ОН – жидкий лёд, страшное оружие. Субстанция летела медленно, так что я успел осознать, что это такое. Наказание приближалось ко мне, но в последнюю секунду ударилось о землю. Однако же даже этого эффекта было достаточно, чтобы успокоить меня.

- Ты дрянь, - прошептал Кунсайт.

Почему-то эти слова испугали меня больше, чем все предыдущие. Возможно, потому, что они были произнесены самым обычным тоном, повседневным, это не ругань или обвинения, хуже, это простая констатация факта.

- Ты прав в одном – я не люблю тебя, я никогда не любил тебя в том смысле, в каком ты понимаешь слово «любовь». Скажем так, я позволял тебе меня обожествлять. Ты моё творение и мой крест. Много лет назад я сломал тебе психику, поэтому должен опекать. То была моя вина, не отрицаю, но видеть тебя сейчас таким… Зойсайт, на кого я потратил своё время и силы? Истеричка. Девчонка. Ты воин или кто? Или ты просто продажная девка, которая привязалась сердцем к кому-то из своих клиентов? Как ты низко пал, Зойсайт, мне стыдно за тебя, я не ожидал от тебя такого отношения ко мне. В Тёмном Королевстве творятся великие дела, меня ждёт множество работы, которая не терпит отлагательств и которая мне ненавистна. Меня ждут встречи с демонами, которые, пускай и сейчас приятны мне, но, скорее всего, предадут меня и общее дело при первой возможности. Если что я и умею, то это наживать себе врагов. И вот я прихожу к тебе, к тому, кому я верю и которому хочу доставить радость, к тому, с кем хочу отдохнуть, а ты хамишь, устраиваешь истерики? Ну, ты дрянь, воистину, другого слова я не подберу. Знаешь, чем ты отличаешься от всех прочих существ, окружающих меня? Я знаю, что, сколько бы я не проводил с ними счастливых часов, рано или поздно они станут моими врагами, поэтому я и стараюсь как можно больше времени уделять им сейчас, чтобы получить от них всю возможную выгоду и удовольствие. Тебе же я доверяю и знаю, что когда бы не пришёл к тебе, ты всегда будешь рад, ты никуда от меня не денешься, а вот те демоны денутся, поэтому даю им возможность развлекать меня то недолгое время, те несколько лет, пока мы будем вместе.

- Так вы просто не цените меня и ни во что не ставите? – прошептал я.

- Напротив, я ставлю тебя выше всех остальных, в некоторых ситуациях даже выше Королевы.

- И поэтому пренебрегаете мной? – я не знал, как скрыть удивление на своём лице.

- Да. Я питаю к тебе чувства привязанности, за это ты и расплачиваешься. Просто я никогда тебе этого не говорил, а ты по слепой любви никогда не замечал, что, если у меня есть альтернатива: проводить время с тобой или с кем-то другим - обязательно выберу другого просто потому, что это выгоднее, а ты не сегодня, так завтра будешь услаждать меня.

- Я вам не верю, - ответил я. – Вы не можете на самом деле так думать. Неужели вся моя жизнь была ложью?

- Да, вот уж чему я не смог тебя научить, так это думать, - рассмеялся Кунсайт. – Я сказал тебе правду о себе, но могу ведь продолжить и сказать правду и о тебе самом. Я же тебя насквозь вижу, Зойсайт, знаю твой безумный эгоизм. Ты никогда ни о ком не думаешь, кроме себя. Я для тебя защита, бог, любовь – как ни называй, но всё это имеет значение только для тебя самого. Тебе надоело самому решать проблемы – ты отдал себя мне в рабство. По своей воле, между прочим. Да, в первые сто лет твоё существование действительно было плачевно и для тебя ужасно, но потом ты получил мою милость, а с ней развилось твоё хамство: ты искренне уверен в том, что у меня не может быть никакого дела, важнее тебя. Ты искренне уверен в том, что у меня не может быть ни одной привязанности, кроме как к тебе. Ты полон решимости убить любого, будь то ученик или невеста, которые будут выбраны мною. Ты грубо используешь меня в своих интересах, обзываешь меня своим богом, но этим ты не столько себя обязываешь, сколько меня, потому что мне приходится быть таким богом, быть достойным обожествления, скажем так. Все твои слова покорности – это только попытка избежать моего гнева и задобрить. А твоя главная мечта в жизни, это чтобы я был твоим слугой и исполнял каждое твое желание. Вот тогда ты будешь доволен. Я не прав хоть в одном пункте?

Я молчал. Я знал, что он говорит правду, но никогда не задумывался о таких играх сознания.

- Зойсайт, прежде чем набираться наглости, орать и пытаться изменить меня, попробуй изменить себя, умерить свой эгоизм и свои замашки. Пока ты представляешь собой очень жалкое зрелище, я не думал, что твоя психика будет в таком упадке от пребывания здесь. И позволю себе дать один совет: хотя бы попробуй научиться думать не только о себе, а ещё о тех, кто тебя окружает. Это очень полезный навык.

- Вы оскорбили и унизили меня, - сказал я, не глядя на него. – Вы имеете на всё это право. Но скажите, что с вами случилось? Прошу вас, скажите, почему вы не можете больше дотрагиваться до меня? Быть может, смогу помочь вам.

- И гордиться потом до скончания веков, что оказал мне эту честь? Нет уж, спасибо, - засмеялся Кунсайт. – Если вдруг ты поможешь, то после этого будешь считать, что я тебе что-то должен, причём чуть ли не до гроба, а мне это не надо. Да и помочь ты не в состоянии.

- Пожалуйста, не думайте обо мне так дурно, - прошептал я.

- Если ты думаешь обо мне дурно, то почему я должен думать о тебе хорошо? Скажем так, я стараюсь оценивать тебя объективно. Твоя безудержная любовь мне нравится, и сам ты хороший, преданный и верный, поэтому я никогда не оставлю тебя. Я обещал, что мы всегда будем вместе. Если понадобится, убью тебя, но один ты не останешься, и ты это всегда знал и знаешь.

Я молча смотрел на плакучую иву, которая росла прямо передо мной у маленького прудика. В груди чувствовалось опустошение. Спрашивается, и чего мы добились этим разговором?

6.05.09