Свиток четвёртый. Год 802

Глава 51

Зойсайт

Утром первого числа первого месяца я забылся очередным тяжёлым сном, который мало походил на грёзы здорового демона. Снилось мне, что Кунсайт врывается в комнату и, не говоря ни слова, бросается на меня с объятиями, говорит что-то насчёт того, что соскучился. Я в полном недоумении терплю ласку, не понимая, что на него нашло и почему вдруг он так бурно выражает радость по поводу нашей встречи. Учитель, не выпуская меня из рук, начинает произносить какую-то сентиментальную несвойственную ему речь о том, как он рад меня видеть, как желает отправиться со мной в монастырь, дабы никто не мешал нам наслаждаться обществом друг друга. Разве что танка в честь меня не сочиняет, а вот в объятиях душит так, как я его обычно. Потом вдруг резко мрачнеет, говорит, будто чувствует, что я что-то от него скрываю, что чувствовал это и в нашу последнюю встречу, а теперь подозрения усилились. Я объясняю это страхом по поводу хинди.

- Брось, Зойсайт, я знаю, что ты всегда выполняешь мои приказы, и не собираюсь спрашивать заданного.

Я совсем оторопел от такой лексики. И хотя прекрасно понимал, что сплю, что само по себе было несколько странно (обычно во сне я осознаю себя как в реальности), но это подобие Кунсайта внушало какой-то страх: казалось, он сейчас либо обратится в оборотня, либо просто исчезнет.

- Почему ты от меня всё скрываешь? Ты зол на меня? Ты обижен на меня? Может быть, я ничего для тебя не значу? Зой, объясни, что происходит, прошу тебя. Ведь дело не в хинди, ты ведь никогда ничего не скрывал от меня. Я прошу тебя, я умоляю, скажи, что с тобой!

Этот крик привёл меня в окончательное смущение. Я молчал, понимая, что Кунсайту ни в коем случае нельзя узнать правду, даже если это вымышленный Кунсайт. Ещё несколько минут существо продолжало умолять меня сознаться, а потом одним движением руки приковало к полу и заглянуло в душу. Сканирование двух душ – это было ужасно, причём не только для меня. Учитель упал в обморок, потом пришёл в себя и, не говоря ни слова, исчез.

Я проснулся на заре: голова болела, будто кто-то и вправду проводил сканирование. Я встал, стараясь не разбудить супругу, и пошёл в соседние покои. Кошмары начинали надоедать.

- Мой Лорд, что с вами?

Я обернулся: Яша стояла на пороге комнаты, при этом свет исчезающей Луны озарял её тело.

- Принцесса Луны, - прошептал я, вспомнив Серенити. – Подожди, не подходи, не двигайся!

Я мгновенно притянул лист бумаги и краски и попытался нарисовать то, что видел: деву, подобную Лунной принцессе при свете Луны.

***

Я открыл глаза: моё тело всё ещё лежало в той комнате, куда и пришло ранним утром. Рядом никого не было. Честно говоря, я смутно помнил, что произошло.

- Мой Лорд, вы проснулись? – Яша появилась из ниоткуда.

- Кажется, моё появление для тебя несколько неожиданно, прости, что потревожил, - ответил я.

- Ничего страшного, скорее я должна благодарить вас за картину.

- Картину? Так я и правда рисовал? Покажи хоть, что получилось.

- Если вы позволите, – ответила юма, - я бы предпочла не показывать вам её. Когда-нибудь вы увидите, что сотворили в эту великолепную ночь, но не сейчас.

- Как хочешь, - мне было не до картины, поэтому спорить не стал. – Если тебе не трудно, найди Виноград, мне надо с ней поговорить.

Яша молча ушла. Я вернулся в свою комнату, благо, супруга уже изволила встать и уйти оттуда. Есть не хотелось совсем, хотя я ещё не завтракал. Мне категорически не нравилось самочувствие, а дурные сны стали слишком частыми.

- Аматэрасу с тобой, - Виноград вошла в комнату.

- И с тобой тоже.

- Что это вдруг тебе захотелось видеть меня с утра пораньше? – юма села рядом, отчаянно зевая.

- У меня к тебе важный разговор, - ответил я. – Мой учитель скоро явится.

- Что за странные слова ты вдруг стал использовать? – удивилась Виноград. – Где ты успел нахвататься такого стиля? У тебя новые знакомые, о которых я ничего не знаю?

- Нет у меня никого, - отмахнулся я и продолжил. – Я имею в виду только то, что не хочу с ним видеться.

- Приехали, - юма была явно не в духе. - С каких это пор ты не желаешь с ним видеться? Так боишься, что он правду узнает?

- Дело не только в этом. Я не выучил то, что он приказывал. Хинди мне всё ещё не знаком.

Повисло неловкое молчание.

- Зойсайт, - юма сделала театральную паузу, вглядываясь в моё лицо, - прости, но ты с ума сошёл? Ты настолько не уважаешь его, что смеешь не выполнять приказы? Я не узнаю тебя. Нет, конечно, раздвоение личности и всё такое – конечно, оправдание, но всё же, ты точно в здравом рассудке?

- В такие моменты тебя хочется убить, - зло ответил я. – Да, я абсолютно здоров и в здравом рассудке, но мне было совсем не до языка. Но дело не в этом. Если он поймёт, что я его не выучил, изобьёт, обидится и уедет – это будет лучшим вариантом, но я знаю точно, что произойдёт обратное. Да, он разозлится, но и пальцем не тронет меня и уж, конечно, не уедет.

- Я бы не была на твоём месте так уверена, - ответила юма, подзывая девушку с чаем.

- Зато я уверен. Он сам говорил, что не желает каждую нашу встречу превращать в допрос, так что мне ничего не грозит.

- Ладно, не важно, - юма отпила горячий напиток. – Так о чём ты хотел говорить со мной?

- Проблема в том, - начал я, - что не представляю, как вести себя. Да, во время нашей последней встречи он сказал, что я могу иметь от него свои тайны, но он понял, что я что-то скрываю. Моё положение становится с каждым днём всё хуже, я боюсь, что встреча будет и впрямь последняя, но он ни в коем случае не должен узнать о моём предательстве, иначе боюсь представить себе, что случится. Что мне говорить? Как вести себя, чтобы он ничего не заподозрил?

Я замолчал. Виноград тоже молчала, попивая чай. Я даже начал думать, что она не собирается отвечать, как вдруг губы, как мне показалось, отдельно от лица, начали говорить:

- Ты трус, Зойсайт.

Я оторопел от такой наглости, а губы продолжили:

- Трус и истерик. Я никогда не думала, что придётся говорить тебе такие слова. Твой разум сейчас точно где-то отдельно от тебя. С чего ты вообще решил, что скоро умрёшь? Чёрный говорил тебе о годах дополнительный жизни, а ты только и делаешь, что отравляешь существование мне и Ландыш своими нытьём и страхом. Я понимаю, почему она уехала – просто сбежала от тебя, поскольку выносить твои капризы становится всё более невозможно. Что плохого в том, что ты сделал? Ты узнал прошлое – и это великое благо, а не преступление. Ты наоборот должен рассказать Королеве и Кунсайту о том, что узнал, о том, какими силами вы когда-то владели, вообще о жизни на Земле. Это бесценные сведения, а ты скрываешь их! Что касается раздвоения, я вообще не верю во всю эту чушь, что души могут распасться, а уж тем более не верю в то, что та мерзость, которую ты ешь, сможет тебе помочь. Вот честно, просто не верю! Ты только поганишь свою истинную душу, нарушаешь запреты, поедая содержимое пакета. Ты безумно боишься и выдумываешь себе лишние проблемы. Успокойся, наконец: никто тебя убивать не собирается, твои души прекрасно сожительствовали и сейчас сожительствуют. То, что ты любую головную боль воспринимаешь как попытку распада душ – это только твоя фантазия и ничего больше. Подумай, вместо того, чтобы выполнить приказ своего наставника, ты занялся собой, своими несуществующими проблемами. Как можно было так опуститься, а? Не хочешь встречаться с ним – не встречайся, напиши, что не желаешь его видеть и посмотри, как он отреагирует, но избавь меня от обязанности слушать по десять раз на дню один и тот же бред.

- Если мои речи противны тебе, я не скажу более ни слова, - ответил я после небольшой паузы. – Но ты просто не знаешь, о чём говоришь.

- Да, я не могу заглянуть тебе в голову, но даже если, предположим, тебе грозит смерть, так умри достойно, а не мучай всех своими страхами. И вообще, ты хотел красивой смерти? Ты хотел умереть на руках Кунсайта? Вот и признайся в своём предательстве, обрисуй ситуацию и попроси его убить себя. Доволен?

- А это мысль, - моё лицо озарилось улыбкой. – Но он никогда не окажет мне такой чести, как когда-то Анджун. Он возненавидит меня, если узнает правду.

- Как мне надоело твоё нытьё! – воскликнула Виноград, схватившись за голову.

- Аматэрасу наблюдает за вашей очередной ссорой, - послышался знакомый тёплый голос.

Мы обернулись одновременно: в дверях стояла и улыбалась Бальзамин.

- Ты вернулась! – невозможно было уследить, с какой скоростью Виноград вскочила на ноги.

- Да и больше не уйду, - ответила Бальзамин, подходя к нам и садясь рядом. – Я добрый вестник. Лорд Кунсайт послал меня, чтобы я объявила: не пройдёт и двух-трёх недель, как он будет здесь, с тобой, Зойсайт. Он хочет увидеть тебя и просил передать тебе это, - она протянула небольшой поднос, на котором лежало что-то маленькое. Я развернул упаковку и увидел камень. Мы с Виноград переглянулись: я узнал по виду, а она по моему рассказу – это был тот самый самоцвет, который когда-то упал с моей шеи. Тот камень, из-за которого Королеве Берилл удалось меня поймать ещё в той жизни и сделать своим. Тот самый цоизит.

- Это намёк? – спросила Виноград телепатически.

- Быть не может, - ответил я, – он же не следит за мной, он ничего не знает. Хотя у меня есть подозрения по поводу того, что он помнит прошлое.

- Кстати, я правильно понимаю, что не надо говорить Бальзамин ничего о твоём раздвоении?

- Конечно, хватит того, что вы с Ландыш в курсе. Бальзамин никогда нельзя было доверять такие тайны.

Я увидел, что рядом с камушком лежит небольшой свиток. Развернув его, прочитал стихотворение:

О беспощадный рок!

Под этим славным шлемом

Теперь сверчок звенит.*

Вот и думай после этого, то ли он действительно всё знает, то ли это просто совпадения. Я понял, что молчание затягивается, и Бальзамин уже категорически не понимает, что происходит.

- Спасибо, что передала это, - наконец сказал я. – Моя радость по поводу твоего возвращения просто безмерна. Какие новости?

- Да никаких, особенно, - ответила девушка.

- Как это никаких? – удивилась Виноград. – Что с войной?

- Я не знаю.

- Но подготовка-то идёт?

- Не знаю.

- А что с новыми видами оружия? Огнестрельное входит в моду?

- Без понятия.

- Ресурсов хватает?

- Не знаю.

- Да как ты могла целый год быть дома и ничего не знать???? – воскликнула Виноград. - Свалились вы оба на мою голову. Что ты делала весь год?

- Ты такая милая, когда сердишься, - улыбнулась Бальзамин, - часть времени я была не дома, а выполняла поручения Лорда, обычно договаривалась с разными владетелями земель, но это были очень конкретные договоры, так что вам они вряд ли будут интересны. Запрет на телепортацию на большие расстояния так и не сняли и вообще магию очень сильно ограничили, её теперь коллекционируют.

- То есть готовят магическое оружие? – перебила Виноград.

- Не знаю.

- Ещё раз скажешь «Не знаю», и чья-нибудь кровь точно прольётся, - Виноград театрально пала на пол.

- Кстати о крови, - перебил я. – Может, и правда займёмся чем-нибудь полезным? Как вам, например, тренировка на мечах?

- Ой, Зойсайт, прости, пожалуйста, - вдруг спохватилась Бальзамин. – Я же не осведомилась ещё о здоровье твоей супруги. Прости мне мою невежливость.

Я засмеялся. Это утро казалось едва не более абсурдным, чем давешний сон. Кунсайт, Виноград, Бальзамин – сколько глупостей может произойти всего за пару часов? Но, возможно, именно ради этих глупостей и стоит жить. Бальзамин смотрела на меня несколько недоверчиво, чуть улыбаясь, Виноград смеялась вместе со мной.

- Нет, - наконец выдавила она. – Мечи нам сегодня явно не светят, это будет просто опасно для здоровья, давайте лучше займёмся кое-чем попроще.

В её руке появился небольшой мяч, которым она тут же запустила в меня. Я не успел увернуться, так как всё ещё захлёбывался смехом.

- Один-ноль! – закричала юма.

- Ах, так!

Я схватил игрушку и погнался за Виноград: та выскочила в сад. Бальзамин последовала за нами. Множество деревьев и кустов манили к себе. Виноград затерялась где-то в чаще, так что найти её было не так просто. Дабы не лишать себя удовольствия, я кинул мяч в Бальзамин. Она легко поймала его и запустила в какой-то куст. Тот резко дёрнулся – Виноград предстала пред наши очи вся в листьях. Пока я наблюдал за этой милой картиной, Бальзамин вновь завладела мячом и бросила его в меня. Я не сумел увернуться, так что он попал и отрекошетил прямо юме в руки. Мне стало обидно, что уже второй раз так легко попался.

Не знаю, сколько времени мы гонялись друг за другом по небольшому пятачку земли, но кончилось дело тем, что особенно сильный бросок сломал раздвижную перегородку. Тогда мы соизволили остановиться и оглядеться: кусты сильно пострадали от наших игр. Я смотрел на запыхавшихся девушек и чувствовал себя на редкость счастливым.

- Вы не хотите поесть?

Мы обернулись: Яша наблюдала за нами с веранды.

- Я позволила себе полюбоваться вашей забавой, - сказала она, - и ваша игра мне напомнила:

Долгий день напролёт

Поёт – и не напоётся

Жаворонок весной.*

- Да, Виноград, ты права, - мне ещё рано умирать, - сказал я, улыбаясь на редкость счастливой улыбкой.

- О Металлия, хоть иногда тебя посещают воистину умные мысли! – ответила юма с таким серьёзным видом, что рассмеялась даже вечно печальная Яша.

31.03.09

* Басё